Ио. СЭФ

Содержание:

Предисловие автора
(Обыкновенные Сказки или хроника ненужного царства.)

Пролог

«Ограничение Среды»
(Отец)
Стихотворение о распространении Света «сверху вниз» Адомейну Робейну Ицсхак Лури ( АР.И ) Цфат. 16 век

Часть 0
«Причина Тени»
(пять высших корневых глав с проявленным распространением)

предисловие к гл. 0 «Возвращение Маргариты»
глава 0 «Концентрация Тени»
глава 1 «Четвёртое Царство»
глава 2 «Гражданин Египта»
глава 3 «Причина Тени» (воспоминания Херувим,от)
продолжение гл. 3 «Предположение Дана»
продолжение гл. 2 «Квартиросъёмщики»
глава 4 «Геометрия Тени»
глава 5 «Элементы: география и судопроизводство» (краткое вступление к гл. 6 «Посох Паро»)
глава 6 «Посох Паро» (краткий комментарий «Рав Поалим Мекабциэль»)
глава 7 «Час Быка» (реконструкция Орфаним,от)
глава 8 «Меч Арджуны» (враждебное божество)
глава 9 «Хава,от и Хава,им» (основания)
глава 10 «Эцэлеры и Малкетэры» (воины и чудовища)
глава 11 «Неподвижный Люцифер» (трон Маргариты)

Часть 1
«Бегущая Тень»
(пять высших корневых глав)

глава 0 «Удалённый объект Йона Сэфарта» (капризы Быка)
глава 1 «Сосуды Гнева» (раскол Четвёртого Царства. 10 царей)
глава 2 «Архитекторы оболочек» (Война Хава,от)
глава 3 «Древо памяти» (Эфраим – алеф. Йёдоо – айн.)
глава 4 “Листья для ветра”(Алфавит Адеме. Огонь Дана)

Часть 2
«Траектория Тени»
(пять высших корневых глав)

глава 0 «Сыны Фараона» (падение учеников раби Акивы - как причина разрушения 2 го храма. Изгнание.)
глава 1 «Брат Мойше» (Иехошуа проклятый или Ийуда благословенный)
глава 2 «Друзья книг» (московская группа Е. М. Сапфирова)
глава 3 «Буквы Закона» (группа АР.И. Рав Машиах).
глава 4 «и.о. СЭФ, сканер, Булгаков и другие средства связи…» (возмущение полей)

Часть 3
«Возвращение тени»
(пять высших корневых глав)

глава 0 «Среда Обитания» (Байт)
глава 1 «Выпрямление Дэвида Горбатушкина»
глава 2 «Особое свойство сказок»
глава 3 «Ненужные искры»
глава 4 “Одиночество Света”(исповедь Марфы Колокольной)

Часть 4
«Просто Cвет…»
(пять высших корневых глав)

глава 0 «10 пальцев Света»(раскол группы Галактиона Пронзилова. Изгнание.)
глава 1 «Левая рука Света» (управление Орла)
глава 1 «Правая рука Cвета» (управление Льва)
глава 3 «Плечо Света» (управление Быка)
глава 4 “Лицо Света” (Корона Бесконечности. Адаме.)

Эпилог
«Неограниченная Среда»
(Сын)

стихотворение АР.И о распространения Света из книги «Древо Жизни» в изложении «снизу – вверх» или «отражение Света». неизвестный ученик АР.И Москва. 21 век. (полдень)

БЕЗ КОНЦА…
(Мама)

*****

Предисловие автора

(Обыкновенные Сказки или хроника ненужного царства)

Жила была на свете маленькая дневная ваза.
У вазы, само собой, были родители. Тоже вазы. Большие. Фарфоровые. Эти вазы слепили вазу маленькую точь в точь по своему образу и подобию, из своего же загадочного материала. (Из простой глины.) Откуда взялась эта глина – неясно. Кто и когда слепил большие вазы – неизвестно. Вазы родители может и знали что-то, но либо помалкивали, либо изъяснялись туманными намёками и символами, что было равносильно помалкиванию. Да, по правде говоря, было это неважно. Не так уж и важно. Важнее было то, что они были.
Вазы были красивые. Они были почти прозрачные и светились тёплым перламутром. Большие вазы, как и подобает всяким любящим родителям, обожали свою новорожденную вазочку. (Даже до неприличия.) Они её холили, лелеяли и наполняли собственным содержимым – душистым розовым маслом. Они рассказывали ей разные сказки и былины, переплетённые пословицами и поговорками. Ваза мама их высоко и нежно пела, а ваза папа басовито и ворчливо комментировал, всё время, делая вид, что страшно занят не в пример более важными и серьёзными делами. (Никаких «более важных дел» у него, конечно, не было!) Малышка добросовестно то наполнялась, то не наполнялась, – капризничала.
И так было всегда.
Но вот однажды, (когда маленькая ваза совершенно и окончательно замучила любящих родителей безграничными по сложности вопросами) большие вазы решили извлечь свою болтливую драгоценную ёмкость из персональной колыбели и поместить за её пределы, в Сад, где было полным полно других ваз, как дневных, так и ночных. Вазы сделали это для того чтобы маленькая приставала увидела сама, что к чему на белом свете своими собственными изумрудными украшениями. (А в том Саду было ещё много чего кроме вазы домика, где жила семья красивых ваз, и всё сплошь – не менее красивое, удивительное и непонятное)
Будучи под защитой и на полном попечении мамы и папы, маленькая ваза воображала, что лучше её колыбели быть ничего не может, и её личного объёма с лихвой довольно, чтобы вместить всё на свете, то есть получить ответ на любой свой вопрос. И не просто получить, но и переварить, усвоить любой ответ. Конечно, большие вазы рисковали, но, во-первых; - они ни в чём не могли отказать своему сокровищу, а во-вторых; – понимали, что рано или поздно любимому чаду всё равно придётся покинуть колыбель. И ещё; - большие вазы всегда наделись на лучшее…
Но вот, когда они поставили своего настырного ребёнка в новое большое место, маленькая ваза мгновенно переполнилась и лопнула, забрызгав собственным содержимым весь Сад. (Как ей казалось – розовым маслом.)
Слишком она была мала…
И остались от любознательной и капризной вазочки всего четыре прозрачных, густых, янтарных капли. И склеились эти капли вместе - в одну Каплю… А что было делать? Поражённая до глубины души крошка Капля, (так теперь её звали) ужасно захотела восстановить статус кво. Во первых; - потому что ужасно перепугалась ошеломительного несоответствия ожидаемого и произошедшего, а также, последовавшего за тем, собственного нового состояния. Во вторых, - Капля увидела, что её нежные и любящие родители – красивые, светящиеся, большие вазы куда-то подевались, а ваза дом закрыта на все замки и засовы.
Потрясённая маленькая ваза (превратившаяся в среднюю Каплю) решила, во чтобы-то ни стало проникнуть в дом и разыскать своих родителей. Светящаяся Капля ужасно захотела вернуться в свою надежную замечательную колыбель, в которой наверняка (и нарочно) спрятались большие тёплые вазы. Капля предположила, что это игра. Шутка.
Для поисков средняя Капля решила использовать свойства своего нового тела. Сущность нового свойства заключалась в подвижности, которой вроде бы не было у её прежнего, твёрдого и чёткого фарфорового тела. Во всяком случае, Капля ничего похожего не могла вспомнить.
Для этого средняя Капля вновь разделилась на четыре маленьких, которые тут же стекли куда-то вниз, под поверхность Сада, ибо течь наверх или в стороны, они были не в силах, так как в Саду уже существовала гравитация.
Внизу, янтарные капли как смогли, образовали из себя формы отдалённо напоминающие исходную. Формы находились как бы одна в другой и представляли собой одну большую общую сферу, в которой царила глухая дымная ночь, едва подсвеченная багровыми тусклыми искрами, остатками розового масла. Большая сфера был скорее грубым глиняным горшком, в котором хранят семена и воду. (Иногда – молодое вино и оливки.) Короче, получился у них сосуд универсального назначения, заполненный тёмной и какой-то подозрительной и липкой субстанцией. Этот сосуд был ночной.
И назвали капли, сей ночной горшок – «Миром Детства» или «Четвёртым Миром», соответствующим каплям по возрасту и состоящим в свою очередь из четырёх медных котлов, в которых образовались четыре царства с четырьмя царями. И так далее. Самое нижнее царство называлось «Обитаемая Земля», и в нём капли уже совершенно сгустилась и превратилась в твёрдый зеркально-чёрный янтарь.
Хорошо это было или плохо, капли не знали, ибо были полностью сосредоточены (затвердели) на поисках своих родителей, и ещё потому, что совершенно не интересовались абстрактными стихиями. И чем больше они искали, тем больше ожесточались и ожесточали свой глиняный ночной мир-горшок. Попутно капли искали части своего прежнего прозрачно-фарфорового тела с остатками розового родительского масла, что разлетелись и расплескались когда-то мириадами сверкающих брызг в Саду. Эти фрагменты иногда проступали медовой и лазурной смолой на коре огромного Кедра, единственного дерева, оставшегося от былого Сада, и произраставшего аккурат по центру универсального горшка.
Словом, капли жили и двигались посредством воспоминаний и в воспоминаниях. Они собирали брызги памяти при помощи клейких тончайших ниточек, потому как подозревали, что лишь склеенные ниточками в одно целое, капли смогут вернуться обратно в колыбель, домой - к вазе мамочке и к вазе папочке. И будут тогда они вновь прежней, единственной и любимой вазочкой с сияющим золотым маслом внутри, под вечным, зелёным пологом деревьев, под бесконечным голубым океаном, заполняющим большие вазы. И будут они жить поживать да добра наживать. И не будет там никаких недоразумений и недопониманий. Не будет там всяких мелких, детских капризов и обид. И всё будет там просто и понятно, и все вопросы соединятся с ответами.
И всё будет по-прежнему. И всё будет навсегда. И так будет во веки веков.
И всё закончится, наконец.
Навечно.

Именно так думали янтарные капли, хотя, конечно, знали, что ничего никогда не кончается, но только меняет место и среду обитания.

Херувим.от: Адаме, Йёдоо, Дан, Эфраим, Я.
Сад. (вне времени)

Р.S.

Жил да был один мудрец.
Он однажды сказал: «Понять, значит – упростить»

Мудрец прав. (На то и – мудрец) Ежели обыкновенный человек понимает всё то, что говорит мудрец, он либо сам такой же мудрец, либо полный идиот.
Мне хотелось бы избежать подобных крайностей и написать «Среду Обитания» как можно проще, примитивнее и без всяких «заморочек». Усреднено. Но сама тема диктует кучу «заморочек» и избежать их совершенно невозможно. Как сказал ещё один мудрец: « – Всё истинное должно быть просто, но не проще истинного.» Так что, с одной стороны; - быть мудрецом, значит нести лишнюю ответственность и находиться в перманентной депрессии. С другой стороны; - выглядеть идиотом тоже неинтересно, потому что вредит чувству собственного достоинства и не способствует приобретению доброго имени. Отсюда - «С.О.» является «средне линейным» пониманием и интерпретацией автора, как известных всему миру текстов и высказываний известных и признанных мудрецов, так и содержания совершенно никому не ведомых, и даже сомнительных литературных произведений и прочих информационных источников.
Хроника «С.О.» была задумана где-то на рубеже 80-90г и вначале называлась - «Ферма». Это было некое безумное, чудовищное нагромождение каких-то смутных картин, испещрённых многоточиями и восклицательно-вопросительными знаками. Что называется – «Всё в дыму – война в Крыму» Сюжет формировался ужасно медленно, как самшитовое дерево, и не было никакой возможно ускорить или замедлить это формирование. Он рос сам по себе, игнорируя автора как причину своего движения. В силу этого автор периодически терял всякий интерес к теме. Кто бы знал, сколько было клятв никогда более не возвращаться к этой литературной патологии! Но не даром сказано очередным мудрецом: «Не клянись ни тем, что внизу, ни тем, что наверху» А так же: «Время собирать и время разбрасывать…» И, вообще: «всё возвращается на круги своя…» Истинно так!
После очередного провала я вдруг как-то ясно осознал, что не отвертеться мне… Единственный выход из сложившейся ситуации – написать всё до конца. Нельзя всю эту «шнягу» тянуть как бесконечный волос из супа. Ведь тошнит уже! Ведь лопну же к чёртовой матери! И я сломал своё «дерево» об колено и засел за работу всерьёз. То есть я решил «вылить суп».
Свой нынешний вид хроника обрела в последние полгода текущего третьего тысячелетия, и этот процесс не завершён по сей день. Можно даже сказать, что процесс только набирает обороты как ракетный двигатель на старте. (Только свист стоит) Собственно, ему (процессу) и не предполагается быть завершённым, но об этом чуть ниже. Сейчас может получиться так, что «С.О.» будет публиковаться по частям, по мере их готовности. Что называется: - «с колёс». (С иными книгами случаются и более странные вещи) Вообще вся эта история, как мне сейчас видится, только кажется сложной, но сама по себе проще пареного апельсина.
Это просто история человека стремящегося вернутся в свое детство. Он исполнил то, что должен был исполнить, и теперь ему пора возвращаться. Возвращаться туда, где он не будет одинок, где его любят не за что-то, а просто так. Желание закономерное и совершенно не оригинальное. (Все об этом поют и играют) Человек пытается понять, как ему это сделать. «С.О.» - это попытка автора (уже не главного героя) собраться с мыслями, определить свои координаты, подытожить пройденное, так как возраст обязывает. Все герои «С.О.» являются чувствами и мыслями главного персонажа, собранного «с миру по нитке». То же самое - места действия и прочие декорации.
«С.О.» – пробный шар, и куда он покатится, и куда, в итоге, прикатится, автору неизвестно, а поэтому - пусть себе катится куда захочет. Главное, чтобы покатился. И это не легкомыслие, но данность.
Хроника «С.О.» – это только история о любви. (О чём могут быть ещё истории?) И как всякая история о любви, она вполне сентиментальна и местами даже слезлива. Некоторой особенностью «С.О.» является то, что она изначально предположена трансформироваться в некий культурный проект, собирающий под свое крылышко разных творческих людей, которых заинтересует тема. Что-то вроде клуба «одиноких сердец сержанта Пайпера». Это означает, что автор не хочет сидеть в своей волшебной башне один, одинёшенек. И не, потому что скучно, а потому что один. Мне самому это несколько странно. Тем не менее, что есть, то есть. «Среда Обитания» – есть повод для общения и среда взаимодействий для многих людей. Так задумано… Но чем странней, тем интересней. То есть, автор предполагает, что отдельные ветви хроники (в рамках сюжета) могут развиваться всеми, кто пожелает их развивать в качестве полноправных соавторов. То, что такие люди найдутся, я не сомневаюсь. Ведь в мире существуют вопросы, не имеющие ответов - как вызов человеческому сердцу и разуму. Найдём ли мы вместе эти ответы? Каждый из живущих хочет ощутить себя прежним, надеясь, что это состояние расскажет о будущем. Это что-то вроде машины времени. Персональные машины слабы, а общая может прорвать барьер привычной реальности. Еще, за всем этим стоит очень важная для автора вещь. Но так как она фактически скрыта (большей частью) от него самого, то потому не подлежит огласке и обсуждению. Кроме того, некоторые особенности сюжета предполагают знание многих вещей, (культурология, лингвистика, археология, физика, история религии и т.д.) которые могут с успехом применить будущие соавторы. Я не могу объять необъятное, хотя очень хочется.
Каждый человек стремится вернуться к своему началу. Туда, где всё по-другому, когда всё впереди. Человек (по моему предположению) суть - подзорная труба в детство. И чем больше труб, тем полнее картина. То есть соавторство необходимо для полноты картины.
Зачем ещё всё это? Потому что приятно. И потому что, чем полнее картина, тем больше она, а воплощается в материю. Это опять же - предположение. Самая разреальная, «настоящая» реальность – это только ощущение внутри сердца и не более... Хочется проверить это предположение и ощущение в сердце на деле.
Кто знает, что из этого получится? Кто-то знает…
Короче говоря, такая вот история.
Для того чтобы читатель мог ориентироваться в последовательности описываемых событий, к «С.О.» прилагается «файловое древо», а так же множество пояснений, ссылок и комментариев, часть которых находится как непосредственно в тексте хроники (включая иллюстрации), так и в отдельном глоссарии. Так же, в отдельном приложении находятся подробные карты «миров и сред обитания» (В проекте «Россия – далее везде представлено только оглавление со структурой развития глав)
Я приношу свою искреннюю благодарность всем, кто помогал и помогает мне в этой работе. Всем тем, кто был рядом со мной в моём детстве и в тех мирах, которые не разглядеть ни в какой «Хаббл», но которые и сегодня отлично видны через простой осколок цветного бутылочного стекла.
Я благодарен всем моими врагами, друзьями и просто ненавязчивым спутникам. Всем тем, кто жив доныне, и тем, кто уже умер. Всем кто спасал мне жизнь, невзирая на скверную бандитскую репутацию. Всем кто предавал меня, не взирая на статус друга. Тем, кто давно мёртв, но до сего дня не может быть похоронен. Я благодарен тем, кто жив сейчас и достоин смерти, но не получает её, потому что смерть (как и жизнь) это всегда награда, которую ещё надо заслужить.
Я благодарен всем вам…

Р.P.S.
Я посвящаю «С.О.» своей любимой жене Марии и детям, всем моим близким и дорогим людям. Живым и мёртвым. А так же я посвящаю «С.О.» своему двору, который когда-то (совсем недавно) был бесконечным райским садом, и в котором я беспечно играл с Херувим.от.

Ио.СЭФ (Эглит) Москва. 2003г.

*****

Часть 0

Причина Тени

Пролог:
(Отец)
«Ограничение Среды»
Распространение Света «Сверху – Вниз»

Знай, до начала творения был лишь высший,
Всё собой заполняющий свет,
И не было свободного незаполненного пространства –
Лишь бесконечный, ровный свет собой заливал.
И когда решил Он сотворить миры и создания, их населяющие,
Этим раскрыв совершенство своё,
Что явилось причиной творения миров,
Сократил себя Он в точке центральной своей –
И сжался свет и удалился,
Оставив свободное, ничем не заполненное пространство.
И равномерным было сжатие света вокруг центральной точки,
Так, что место пустое форму окружности приобрело,
Поскольку таковым было сокращение света.
И вот после сжатия этого
В центре заполненного светом пространства
Образовалась круглая пустота, лишь тогда
Появилось место, где могут создания и творения существовать.
И вот протянулся от бесконечного света луч прямой,
Сверху вниз спустился внутрь пространства пустого того,
Протянулся, спускаясь по лучу, свет бесконечный вниз,
И в пространстве пустом том сотворил все совершенно миры.
Ранее этих миров был Бесконечный,
В совершенстве настолько прекрасном своём,
Что нет сил у созданий постичь совершенство Его –
Ведь не может созданный разум достигнуть Его,
Ведь нет Ему места, границы и времени.
Лучом спустился светя
К мирам в чёрном пространстве пустом, находящемся всё.
И круг каждый от каждого мира и близкие к свету – важны,
Пока не находим мир материи наш в точке центральной,
Внутри всех окружностей – в центре зияющей пустоты.
И так удалён от Бесконечного – далее всех миров,
И потому материально так окончательно низок –
Ведь внутри окружностей всех находится он –
В самом центре зияющей пустоты…

Стихотворение о распространении Света «сверху вниз» Адомейну Робейну Ицсхак Лури ( АР.И ) Цфат. 16 век

*****

Возвращение Маргариты
(предисловие к нулевой главе)

спонтанный ( spontaneus лат. самопроизвольный )
1) фил. также - спонтанейный – вызванный не внешними влияниями а внутренними причинами или побуждениями, основанный на самодвижении; диалектический материализм признаёт внутренние противоречия движущей силой развития природы и общества; 2) возникающий без посторонних внешних воздействий, напр. с. вывих.

Словарь иностранных слов (3-е переработанное и дополненное издание под ред. И.В. Лёхина и проф. Ф.Н. Петрова Москва-1949г.)

«…Животные идут и возвращаются вновь, и на том утверждён Союз»
Мишна.

Елена Сергеевна беспокойно теребила сухонькими пальчиками жидкие кисти на тонкой шерстяной шали покрывающей плечи.
- Ну что вам ещё сказать. Я ведь всё уже ей рассказала. Всё что могла вспомнить. Как же её фамилия то? Вот беда - вылетело из головы! Смешная такая фамилия. В общем,… я всё уже им рассказала... Многие, знаете, приходили, спрашивали... Я так устала!
- Всё же вспомните, Еленочка Сергеевна, дорогая! Тот последний день. Это очень важно. Это страшно важно!
Елена Сергеевна в сомнении пожевала сморщенным ртом.
- Что же ещё? - она страдальчески завела тусклые глаза к потолку - Вы меня мучаете.
- И всё же...
Она тяжело вздохнула, перебирая кисти шали…
- Миша умер во второй половине дня. Ближе к вечеру. Часов в пять. От того же недуга, что убил его батюшку – Афанасия Ивановича. И фактически – в том же возрасте, в 48 лет. Расцвет зрелости. Михаилу было - 49. Невропатолог Вовси и видный тогда специалист по почкам – Рапопорт – полностью подтвердили предварительный ленинградский диагноз: гипертонический нефросклероз. Удар был нанесён по самым тонким капиллярам – в глазах и почках.
Так вот, - он спал. Вернее был в забытьи... «Я всё время сидела на полу на подушечке - у его изголовья и держала его руку...» Дмитриев тогда всё время рисовал Мишу и… «слёзы заливали его лицо». Я ему разрешила рисовать. Он очень просил. «Эти рисунки сохранились».
«После сильнейших мук, которые он терпел в последнее время болезни, день смерти его был тих, покоен. Он был в забытьи…» «И мне вдруг показалась, что всё хорошо, не было этой страшной болезни, просто мы живём с Мишей, как жили до болезни, и вот он спит в соседней комнате, и я слышу его ровное дыхание. Но, конечно. это было на секунду - такая счастливая мысль».
Елена Сергеевна судорожно и безслёзно всхлипнула, продолжая теребить кисти своей шали.
«Он так и продолжал спать, только около половина пятого по лицу прошла легкая судорога, он как-то скрипнул зубами, а потом ровное, всё слабеющее дыхание, и так тихо-тихо ушла от него жизнь».

«Когда он уже умер, - рассказывала Елена Сергеевна, - глаза его вдруг широко открылись - и свет, свет лился из них. Он смотрел прямо и вверх перед собой - и видел, видел что-то, я уверена (и все кто был здесь, подтверждали потом это). Это было прекрасно».
- Что же он видел?
В тускло голубых глазах Елены Сергеевны блеснуло высокомерие.
- Кто может на это ответить кроме него самого?
- Я имел в виду,… может, он успел что-то сказать, промолвить…
Елена Сергеевна сделалась, иронична и неприязненна.
- Это в кино успевают «что-то» сказать, молодой человек. – проговорила она брезгливо, едва разжимая лиловую нитку старческих губ. - И в плохих романах. Миша просто умер. Но в момент смерти он, безусловно, что-то увидел. Что-то необычайное. Видение. А вот что именно…
Извините меня, но я больше ничего вам не могу сообщить. И мне больше нечего вспоминать. Право - я очень устала.
- Да, да. Конечно. Я понимаю. Я уже ухожу. Но всё же… Если вы вдруг вспомните… Э-ээ, знаете, бывает такое. Такие воспоминания. Спонтанные. Если вспомните, – пожалуйста сообщите мне. Буквально - несколько слов, без встреч, прямо по телефону… Если меня не будет – просто продиктуйте на автоответчик. Это… такой прибор, подключенный к моему домашнему телефону. Иностранный. Новинка. Он вам всё объяснит… Вот. Вот мой номер – не потеряйте его, Бога ради! Поверьте, это очень, очень важно!
Он ещё говорил, но Елена Сергеевна уже не слушала, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза. Губы её беззвучно шевелились. (Господи, уходите!) Она ничего не хотела больше вспоминать. Она была одна. Она была совсем, навсегда – одна. А его это не интересовало. И это не интересовало никого из них. Вообще – никого! Никого не интересовала она сама, Елена Сергеевна Булгакова – Шиловская – Маргарита. Прима Воланда. Хозяйка Бала. На это имя претендовали и те две и, вообще, - многие… Какой вздор! Она! Она - и только она - была его зеленоглазой ведьмой.
Боги, боги, и отчего ему так важно что видел Михаил, что сказал. Что не успел сказать! Подумать только: - «Это – страшно важно» (!) До сих пор! Роман написан, но полностью не опубликован. До сих пор. И, вероятно, никогда не будет полностью опубликован… Может быть – поэтому? Нет. Не сам роман ему так важен: - а что видел мёртвый его автор. Мёртвый. А кому важно, что видела она – Маргарита!? Она – ещё живая!? Это не ревность. Тем более – не зависть к мужу! Просто она его часть. Его половина. Всего-навсего! Половина, знающая и видящая половину не написанного, не сказанного…
И никто не держит её за руку, никто не выспрашивает подробности её полёта. Кому важно – это!?
(Ах, а какой это был полёт!) Миша написал не всё. Далеко не всё. И не не успел…Нет. Она ему не всё рассказала! Она пощадила его творческое самолюбие… Ах, что за мысли… Зачем? Пустое…
И её комната опустела. Её назойливый гость, наконец, ушёл.

Был час жаркого весеннего заката…
Хлопнула дверь в прихожей. Ушёл. Ушёл.
Но, всё-таки – почему, почему настырному, молодому и стиляжному пройдохе - это было так важно?
В отличие от всех остальных его, очевидно, интересовало только то – что видели мертвые Мишины глаза. Что видел Михаил в последние свои мгновенья? Что за свет лился из их холодной голубизны? А, действительно что?
И ведь она тогда пыталась – это представить. И ей даже казалось, что - видит… Наполовину.
Что же там было…? Не помню. Не хочу помнить? Михаил ей тоже не всё рассказал…

Жар заката заполнял комнату. И лето наполняло старое сердце, упрямо пробуждая запретные воспоминания. Запретные, ибо – зачем? Боги, зачем?! Кому это важно?!
Там было что-то ещё, тогда – когда она стала безутешной одинокой ведьмой. В мгновение смерти…
Кто-то ещё…
Ах! Что это?
Елена Сергеевна вдруг почувствовала необыкновенное волнение.
Она попыталась встать, но тело не слушалось, налившись какой-то особенной ледяной тяжестью. Тело не хотело вставать…Тогда она постаралась сосредоточится на своём необычном возбуждении. Как тогда – когда зеленоглазая Маргарита воевала за своего возлюбленного господина. «Голова его – чистое золото» «Уста его – сладость…» «Глаза его – как голуби при потоках вод…» Воевала бешенной львицей – так, как буд-то у неё что-то есть впереди… Жизнь. Роман. Как Буд-то она видит… выход. Выход из безысходного, предопределённого свыше. Так – как будто кто-то помнит о ней. Кому-то она нужна… Миша. Мастер. Кто-то…
Воспоминания. Почему это так важно? И кому это важно?
Жар, жар наполнял её комнатку, странно леденя сердце. Старую женщину заколотил озноб, и она плотнее укуталась в тонкую шаль.
Жар расплавленной тушей вечернего солнца плющил чёрные дома. Жар сгущал знойный воздух, и своими дрожащими прозрачными пальцами что-то ткал, ткал из этого марева…Воспоминания.

Елена Сергеевна внезапно вспомнила строчки из стихотворения с непонятным названием «1990.(…так что же там было?)» Стихотворение это, среди прочих принёс ей якобы на рецензию (как будто она редактор поэтического альманаха!) её настырный мучитель - ещё в первый свой визит. Тогда она (из вежливости) прочитала какое-то - одно. Немного удивилась… И тут же забыла. Мучитель, (к его чести надо признать) и не очень то лез со своими стишками и нелепыми просьбами о рецензии, может быть, памятуя о том, что Михаил Афанасьевич не жаловал поэзию, и связывая это почему-то с её собственными предпочтениями. Почему? Она любила хорошую поэзию. Особенно в авторском чтении. Аня Ахматова, например. Замечательно читала. И Миша слушал с удовольствием. Нет, тут было что-то другое…
В памяти высветилось две строчки из стихотворения с «непонятным названием»:

«…в Начале этой Весны…
Я не помню. Там было…Что-то ещё…»

Потом ещё три:

«…Так что же там было?
Ведь, что-то там - БЫЛО!
Я не помню. Там БЫЛ КТО-ТО ещё…»

Вот что!
Эти строки как-то связались с её необычным молодым волнением, с жаром заката и необычайной ледяной тяжестью в теле.
Кто-то ещё…
И она что-то увидела. Кого-то. Свет. Сначала – неясно как, не глазами…Это «что-то» или «кто-то» всплывало прямо из её запретных, никому не нужных и сказочных воспоминаний. Это - выходило из Света. Из сияющих бездонной голубизной, умерших Мишиных глаз, это обступало Елену Сергеевну со всех сторон.
«… Вот – Я – окрест тебя! В тебе! Своё где ж сыщешь место?»
Это было как описанный Мастером обещанный рассвет, «…который начинался тут же, непосредственно после полуночной луны».
И вот - она уже не полулежала, задыхаясь от леденящей жары и тяжести в раскалённой старушечьей своей комнатке, но – стремительно (!) шла, легко ступая по песчаному берегу неизвестного холодного озера, над зеркальной поверхностью которого стлались молочные полосы редеющего утреннего тумана. Впереди, заслоняя собою всё пространство, возвышался белоснежный, гигантский дом. Дом – не дом, замок – не замок. Жилище.
В памяти встали строки романа:

« - Слушай беззвучие, - говорила Маргарита мастеру, и песок шуршал под её босыми ногами, - слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, - тишиной.»

Вокруг стояла Тишина. Елена Сергеевна машинально посмотрела на свои ноги – они были босые, и они были… Боже! Они были - молодые! Маргарита тихо засмеялась.
Здесь должен быть кто-то ещё… Он здесь! Миша. Её вечный Мастер. Он вспомнил о ней! Но где же он? Она почти бежала к белоснежной громаде дома. Она что-то услышала в тишине, за шорохом песка и частыми ударами сердца…(Она бежала, летела вперёд!)
И тогда – Маргарита увидела…
На песчаном берегу, перед дверью дома, у самой воды - сидел огромный солнечный лев и щурил на неё ярко зелёные глаза. Рядом с ним стоял могучий белый бык с тяжёлыми изогнутыми рогами. Возле них, на ветви дерева был чёрно-белый орёл, сверкающий надменным, круглым, льдисто-голубым взором. Но главное: среди них – сложив на голых коленях сильные руки, сидел… Нет - не Миша, не Мастер. (Даже не великий Воланд!) Сидел кто-то совершенно неизвестный, беловолосый и… крылатый. Он сидел совершенно неподвижно.
Она смотрела на его крылья. Теперь она, теряя дыхание, видела что гигантское, белоснежное жилище, мерцающее искрами золотых стёкол, это – непонятным образом - его крылья, и не только его – но и находящихся рядом с ним удивительных животных. Симбиотическая Конструкция…Немыслимая, невероятная…Такие непонятные крылья.
Маргарита заметила в окнах глаза. То что она приняла за огоньки свечей, было блеском в этих глазах. Глаз было неисчислимое множество. Жилище было исполнено переливающимися взглядами. Это были глаза человеческие, и это были глаза животных. Это были глаза рептилий, рыб и насекомых. Это были даже неведомо чьи глаза – того кто вообще не может иметь глаз, того кто не существует ни в каком воображении, ни в какой сказке, но прибывает в своей реальности…И эти глаза смотрели на неё с непонятным выражением. Они все смотрели на неё как переполненный блестящий зал на сцену с одинокой актрисой. Человеческие глаза – чуть улыбались на лице беловолосого незнакомца. Другие – смотрели скорее осторожно и выжидательно, по разному… Но все глаза смотрели одинаково пристально, внимательно и главное – без тени угрозы… И это был один взгляд.
Маргарита резко остановилась, налетев на этот взгляд как на стену.
И они молчали и долго смотрели друг на друга. Глаза в глаза. Потом ОНО громко сказало многими и разными голосами, среди которых Елена Сергеевна, затрепетав узнала голос Михаила Афанасьевича и голос давешнего, (!) настырного посетителя, охотника до воспоминаний:

- Приветствую тебя, Хава,от!

*******

Через некоторое время Елена Сергеевна Булгакова умерла, незадолго до смерти всё же позвонив по телефону настырного мучителя, и как смогла, рассказала своё последнее, «спонтанное» воспоминание неизвестному, заграничному «автоответчику»…

*****

Концентрация Тени
гл. № 0

«И сказал Господь Моше: простри руку твою к небу,
и будет Тьма на земле Египетской, осязаемая Тьма…»
Шмот. 10.21.
«/Та син мим./ Вот - знамения книги ясной.
Он сказал: Приведи же это, если ты правдив! И бросил он свой жезл, и вот – это змея явная»
«Они извергают подслушанное, но большинство их лжецы и поэты – за ними следуют заблудшие»
Поэты. сура 26 (1.2. 31,32. 223,224.)

Солнце давно и медленно опускалось на черные ближние дома, постепенно подминая и плюща их своей слепящей тушей. Его жидкий жар, вперемешку с липким тополиным пухом, звуками, и запахами вечернего мегаполиса наполнял собою весь мир, втекая через отчаянно распахнутое окно в пыльную комнату, которая была, очевидно, проклята…
Просто проклята.
…М-да, комнатку-то с картинками уже не спасти. А? Не спасти, нет, не спасти… И что?
Елисей Сапфиров сидел на сломанном табурете и мучительно сочинял объявление о продаже любимого велосипеда.
Было около восьми вечера, середина июня, где-то между 1990 – 200…годом. Где-то промеж 2-м и 3-м тысячелетиями. (По лунному календарю, конечно, иначе.)
Елиша старательно, орошая крупными каплями пота бумагу, переписывал уже четвертый вариант текста. Этот вариант нравился ему, не смотря на все усилия, меньше всех остальных, но он твёрдо решил завязать с дальнейшим редактированием, потому как нестерпимое раздражение нарастало в нём с каждой строкой, грозя перерасти в форменную истерику. В этакий буйный припадок с беспорядочным битьём посуды, разрыванием одежд на теле, швырянием из окна (с истошно-визгливыми, матерными причитаниями) мелких домашних животных и так далее….
…Спокойно, Лёса! Комнатку твою ведь уже не спасти! Это - верняк, к бабке не ходи… И всю квартирку твою, и тебя твоего вместе с ней с твоей… И мать твою!
Велик, вот жалко… Велик хороший!
Елисей, стиснув зубы, дописал последнюю строчку и осторожно отодвинул от себя лист бумаги. Еще раз с отвращением перечитал текст:

Внимание! Внимание!
Всем не очень богатым, но красивым и стройным велофилам!
ПРОДАЕТСЯ ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ВЕЛОСИПЕД
(ВНЕДОРОЖНИК)
SUPER OK BIKE
ЗА ПОЛОВИНУ ПЕРВОЙ ЦЕНЫ: 250 долл.
1) Дизайн-модель: 26 МТВ (Japan)
2) Система управления: Shimano ( full size )
3) Красная бутылка с крепежом!
4) 4е катафота (желтые и красные): 2а – габаритных и 2а – «FLASH-SPEED» на спицах.
5) Масть: «золотой жук» (черно-желто-золотой композит с комбинированной фактурой поверхности)
6) Рогатый, что твой козел!
7) небольшая особенность: гидроамортизатор руля (Trans-X suspenzion components)
Основание низкой цены:
1) Хозяин спешит.( открытие персональной выставки )
2) Б.У. (бе – у)
НО! Аккуратная эксплуатация в течение 2-3 мес. с момента покупки! (летний сезон) Условия хранения: только жилое помещение!
3) Кроме того: самому быстрому и смекалистому персональное приглашение на презентацию выставки. (фуршет и, возможно, некоторое округление заявленной цены) Так что даже при наличии отсутствия родной резины «silver stone» на заднем колесе, и слегка не отрегулированных переключений крайних скоростей, хозяин «золотого жука» твердо уверен, что все будет хорошо!
. ( телефоны)

…О, не шибко богатые, красивые и стройные велофилы! За такой-то велик - 250 баксов! Ах, вы, проклятые пе-де-ра-сты да лес-би-янки! Козлы вы драные, вот что!
Елисей Сапфиров закрыл слезящиеся глаза, и сразу же жизнь поплыла перед ним в виде удушливых, багрово–зелёных, пульсирующих пятен… Эти самые, невразумительные, неопределённой геометрии пятна, якобы ритмично твердили ему:
Проклята, проклята, проклята…
Просто проклята. Так. Хорошо-с. Что это значит? Ведь вами же, пятнами написано: Э-э… как там? «…и не будет плача и вопля», «…в пустыне пробьются источники вод» Детки с гадюками хороводы будут водить! В общем, всё будет хорошо... Ведь написано? Написано! Ну, и…?
Всё будет… Ах, когда ни будь! Всё…это! Всё.
Когда-то. Ког-дай-то. Бог дай то. Дай - то. Дай - это. Дам! Когда? Может, это уже было? Ах, это будет! Ага… Молчите. Всегда мигаете и молчите. Подмигиваете. Отстаньте от меня, а?
Ничего более уже не будет. Вот что я вам скажу! И не хрена на меня пульсировать… Потому что, «квартирка-с-хозяин» - прокляты. Нетто, унд брутто.
Ферштейн зи нихт?* *( Вы - не понимаете?)
Дох !** *(нет, я таки, как раз - понимаю!)
Я даже более чем понимаю! Я Чую… Я чувствую всё это…
Жопой?
И сердцем тоже!
Жопой я - чую, сердцем - я чувствую…
Сердце, по вашему мнению, – основание тела.
Жопа – фундамент. По моему.
В чём разница?
Между ними или между нами?
Мой, зеленоглазый Господи, давай отдохнём от колкостей, а? И без того - жарко!
А разница, всё же в том, что чую я всем фундаментом своего дома ( как бы царством смысла, где моя комнатка.) Чувствую же - всей его крышей с ржавой одинокой антенной, и самодельным флюгером, который я по непонятной прихоти (кажется спьяну) установил лет 9 тому назад… Разве крыша – основание? Значит основание! Что без крыши в наше время делать? Совершенно нечего делать. И без антенны.
Девять лет? Надо же!
С хвостиком. Почти – десять. Так что - яволь, айне майне кляйне пуппе! Яволь, и потому; немен зи пляц, пожалуйста! На место! А то – в харю! Я-аа! Я - ферштейн, уда*- не извольте, стало быть, беспокоится. (Пауза)
И-и?
… уда, надо бы написать в объявлении проще: «Подайте, сволочи, (люди добрые) пропащей душе на пропитание, кто сколько может…Подавать можно много.» Это, как бы новый метод попрошайничества. (А я натурально попрошайничаю!) Не забыть бы, указать точный адрес, куда добрым людям нести подаяние. Которого можно (и нужно) много. С подробной схемой.
Может, все же продать квартиру? Да. А что потом? Через год, полтора? Опять безденежье, одиночество. Очень бедный человек всегда очень одинок. Равно как и очень богатый… (О, Одиночество, как твой характер крут… Крут, но, получается, справедлив.) Да! Так, а что потом? Потом - одинокое безденежье уже без крыши над головой…
То есть, на один круг пониже, на самое донышко и…финал. Бомж.
И имя мое- Пэбздец. Не бомж даже, а - БМЖ. Без Места в Жизни. Вообще.
Причина появления места для смерти и её (фу!) пришествие: Творческая слабость, как-то плавно перешедшая в полную и безнадежную импотенцию, вообще, во всём; вызвавшая острую жизненную недостаточность, повлекшая летальный исход. Ехит, так сказать, Моисея из Египта, параллельно с Ентером Мохамеда в Палестины. То бишь - приложение православного раба божия Лёсы Сапфирова ко «прахо отцев». Пэ-бз-дец.
М-да.
То есть, лихорадочные поиски, как бы Бога, переходят в ясное понимание того, что они, в общем-то (поиски эти) являются поисками денег.
Вроде бы...
Бог, стало быть, это всё ж таки - деньги… По-видимому. Выходит так. Почему нет? Намного даже лучше - пошшупать можно. Но только пощупать…
Оказывается, стоило прожить, каких ни будь 30 с хвостом лет, чтобы бесстыже оголилась перед самым носом потрясённого зрителя сия незамысловатая истина!
И в связи с этим - несостоявшаяся семья. О, я-аа! Несостоявшаяся профессия. Несостоявшаяся жизнь… Финал. Летальный ехит-ентер – как не крути!
Что?
Я говорю – финал. Как странно, как быстро…
Что?
Велик, я говорю, жалко! До слёз.
Елисей, не открывая глаз, нашарил пачку сигарет, закурил, и стал представлять себе, как он сейчас идёт к соседу, платит ему сколько-то денег. (А осталось, между прочим, на всё про всё - тысячи три с мелочью.) Ксерит (пардон) у него свой велосипедный бред. Потом, натянув на потно тело – потну майку, на потны чресла – потны джинсы, на босу (потну же) ногу – стоптанные ароматные сандалии, бредёт на улицу. Бредёт в потный, равнодушный, раскаленный московский ад. Бредёт (потея) и клеит, клеит свои жалкие бумажонки…
Бредёт в массе потных тел и клеит бред. Бредёт и клеит. Бредё… Господи, бред какой-то! Потный.
Елисей утёр мокрое лицо, и разлепив веки, разочарованно вгляделся в пустую влажную ладонь. Опять отдавать деньги! Последние. На что? Извращение какое-то! И что потом?
Потом он возвращается и ждёт. Жадно ждёт. Сначала. Потом - просто ждёт. Ждёт, ждёт, ждёт…
Ждёт, наверное, еще 30 лет и три года. Столько, сколько захочется той сволочи, которая всё это с ним придумала. Именно, придумала. Удумала. С ним! А он ждёт… Потом – уже не ждёт…Ибо, всё сие – извращение здравого смысла, уважаемые пятна.
Это - жопа…
Это - форменная жопа!
Это - кто? Матер и Фатер? Мама и Папа. Сестрёнка с братишкой. И - бабушка…
Дох! Я то - понимаю!
И я – понимаю…
Но причём тут… бабушка? Бабуля, царство ей небесное, вообще, святой человек была! Всю жизнь учила дэбилов и олигофрэнов, спасала их от люфтваффе. Получила за это комнатку-гробик и медалечку «Ветеран труда». И то, потому что один имбицил - стал шишкой в горано. Другие спасённые идиоты, тоже регулярно к 8 марта присылали открытку и самодельные конфеты. Бабушка была хороша. Да. И медалечка, кажется, была не одна. Мы её чуть, что – по морде, а она всё равно была хороша. Добрая была очень. Перед смертью только перестала всё наше семейство узнавать, искала под кроватью какое-то оружие, и утверждала с улыбкой, что её кормят птички. Люфтваффе…
Елиша курил, вяло затягиваясь. Потом он внезапно с каким-то болезненным интересом уставился на свое отражение в пыльном, косо висящем зеркале. На Елисея смотрело средних лет существо в редкой, клочкастой, уже изрядно седеющей бородёнке. Белое рыхлое тело оплывало кислым потом, глаза лихорадочно и затравленно блестели в опухших веках, сигарета дрожала в коротких потных пальцах. Отражение обладало отвратительным свойством - со временем меняться исключительно в худшую сторону. Причина отражения, к сожалению, тоже.
Позвонить, что ли кому ни будь? Кому? Зачем? Кому я нужен? Кто мне нужен? Люди звонят друг другу или по привычке, или по коммерческой необходимости. С умыслом. Просто так, «для души» - никто давно не звонит. Только целенаправленно! От этого зависит интенсивность и теснота общения. От этого зависят нынче дружбы, любови и всё такое. Маршруты киллеров тоже от этого зависят… А ведь была раньше у него такая манера – звонить знакомым и заводить разговоры «о погоде» В широком смысле. И что? Что-то там мямлили друг другу. В конце концов, знакомые занесли его номер в своих автоответчиках в «отказ». И - привет роскоши человеческого общения! А самому Елисею уже года как полтора никто ни гу-гу. Ни для души, ни по привычке, ни с умыслом… Проклята комнатка с холстами! Проклята. Хотя нет, был тут звоночек... Тот ещё звоночек. На его автоответчике было оставлено очень странное сообщение. Какая-то женщина представилась Маргаритой и красочно описала некий дом на берегу холодного озера. Что де вспомнила она этот дом по его настоятельной просьбе (!) и очень ему (Сапфирову!) за это благодарна. Очень, очень! Женщина то плакала, то смеялась, называя его то Лёшенькой, то Мишенькой, то пела тонким прерывистым голосом о каком-то крылатом ангеле… Сумасшедшая. Ошиблась номером или набрала наугад. Бывает. Но у Елисея остался от этого звонка очень странный холодок под ложечкой, как будто потянуло холодком с того озера… Он даже зачем-то перезвонил по определившемуся номеру. Но когда на том конце провода раздалось чавкающее и хрипатое – «Алё!», Елисей понял, что никто не знает там ни Маргариты, ни, тем более, ангела у дома с озером и тихо положил трубку. Сапфиров хотел прослушать сообщение сначала, но оно удивительным образом исчезло, точно он нажал кнопку на опции «удалить всё». Но Лёса ничего не удалял… Сумасшествие. Проклято всё. Всё проклято.
Часть стены за его плечами, залитая горячим уходящим светом, была увешана разноколиберными холстами с живописью и листами графики. Их вид сейчас (и, в общем, уже давно) вызывал у Елисея лишь тоскливое отвращение.
Спокойно, Лёса! Комнатка-то ведь проклята!
Да, ничего больше не будет. Потому что незачем, и не для кого… Всё стерто. Случайно.

***********

Он смотрел в зеркало, к чему-то прислушиваясь. Что-то должно было измениться. Ему вдруг стало чудиться, что нечто звучит в вечернем пылающем мире. То - что должно, обязано, наконец, освободить его, потому что Бог, всё-таки – не только деньги в кармане фраера. Как человек – не одна только сплошная жопа. Что-то шептало ему об этом, где-то над мутным потоком мыслей, где-то на пару-тройку этажей повыше. Прямо над головой. В такой же квартирке. (А в ту, такую же квартирку, наверх – не так давно въехал кэгэбэшник.) Кажется на седьмой этаж. На седьмое небо. В рай. Шептало и отпускало на свободу… И где-то внутри Сапфирова, в центре сердца, что-то словно тихо щёлкнуло. Кнопка. Предохранитель. Тюремщик. Кэгэбэшник щёлкнул пальцами на небе…
Чей-то пульсирующий перст щёлкнул Елишей. И… мозг мгновенно опустел, все чувства замерли, затаили дыхание. Солнце всё-таки уходило. Комната сгущала в себе, концентрировала тень близкой уже ночи, обещая прохладу, покой. Освобождение. Та же тень расцветала радостной решимостью, словно распускался внутри, с той стороны глаз, тёмный обжигающе-сладкий цветок. Где-то наверху, в раю - прорвался чудовищный застарелый нарыв. Страх и его мучительное предчувствие, бессильная тоска, глухое омерзение к себе и всему вокруг, внезапно покинули Елисея. Осталась только тень, только нетерпение, пополам с незнакомой оцепенелостью во всём теле.
В пустоте, из глубин цветка всплыл женский, молодой голос: «…кто-то отпускал на свободу мастера»
Да. Продавать такой велик всем этим гадам – извращение и издевательство над остатками разума. Пора…
Голос шепнул странное слово: оберемок.
Оберемок! Это – Оберемок!
Елисей медленно, очень медленно встал, и взял лист с объявлением. Медленно смял его и бросил в окно. На лице появилось задумчивое выражение. Потом он всё так же медленно прошёл в угол комнаты, и присев на корточки, стал неторопливо копаться в куче старых пыльных газет и тряпок. Он спокойно и с достоинством достал из недр кучи жестяную коробку из под красок, в которой помещался увесистый свёрток. Развернув деревянными руками плотную ткань, Елисей вытащил огромный воронёный пистолет с длинной рукояткой… Это был «стечкин» Оберемка.
…Затаив дыхание, и зверски оскалившись, счастливый Сапфиров передернул затвор, и, приставив ствол к безволосой мягкой груди, к бешено вдруг заколотившемуся сердцу - нажал на спусковой крючок…

*****

Раздался сухой металлический щелчок. Ах!
Сердце стукнуло и провалилось в ледяную яму. Под пол. Ниже этажом. В полярную шахту. Небесные пальцы щёлкнули. И гул, гул пошёл над тёмными долинами… Порыв ветра. И в этой невообразимой тьме автоответчик Елисеева телефона что-то невнятно бормотал и тихонько смеялся. Потом частые далёкие гудки… Чей-то, дробящийся эхом голос устало сказал: «Не обращай внимания, Адаме» Кто-то знакомо шепнул: «…очень, очень важно» Всё это мгновенной вспышкой сверкнуло в ослепшем, оглохшем теле и погасло…
Выстрела не было.
Благой Боже, что может быть гаже? Что может быть гаже осечки? Осечки, облома - в чём угодно, тем более, в подобном положении? Елисей выронил тяжелое оружие, и, дрожа всем телом, медленно ополз вдоль стены на пол. Живой, значит… Тюремщик изволили пошутить. Тварь комитетская. Померещилось только… Жива комнатка в тени. Что значит – «померещилось»?
Жизнь не отпускала. Вот что. Красно-зелёные пятна опять плыли, пульсировали в сердце, в висках – придушивали. Но не душили до конца. Кому-то зачем-то было нужно, чтобы всё происходило именно так… Пока что. Кто-то играл им. Так-с.

Вот это ситуация!
Нет, надо что-то… От чего же этот с-р-р-аный “cтечкин” не стреляет?
Мысли тяжкими комьями ворочались в голове, дрожь фокусировалась где-то в глубине желудка. Тело гудело и как-то потрескивало, словно головня в костре.. Елисей сонно поднял пистолет и обнаружил, что в рукоятке отсутствует обойма. Медленно удивился;
Как же так? Куда она подевалась…
Тут дрожание в желудке и гул в членах перешло в сильный спазм, Елисей попытался вскочить, но не успел. Ха! Его позорно и обильно вырвало: он сам, оружие, часть старого ковра - всё было заблёвано.
Нет, ну надо же… Сволочь этакая! Прямо русская ародная сказка, а не суицид… Про Иванушку-Мудака.
Елисей некоторое время скрёб пятками и мучительно кряхтел, пытаясь нащупать точку опоры и подняться. Перекатившись на бок и раскорячившись, он, наконец, встал и поднял балетным жестом руки с растопыренными пальцами к потолку. Он осматривал себя со сложной гримасой на физиономии, живо напоминая пожилую пьяную царевну лебедь, которую окатили помоями. И тишина. Вечер…
Сапфиров был раздавлен. Разница в ощущениях между ожидаемым и произошедшим была ошеломительная.
Кто скажет мне, блин, где эта треклятая обойма, тому ничего не будет.
Елисей стал понемногу выходить из эмоционального ступора. Он гадливо и осторожно понюхал себя, затем заглянул в коробку, и под слоем промасленной бумаги, обнаружил треклятую обойму. Она была аккуратно завёрнута в весёлую байковую тряпочку бывшую некогда зимними рейтузами покойной бабушки.
Как же это я её не заметил? – тупо спросил неизвестно у кого Елисей, не узнавая своего голоса.
Неизвестно кто явственно и весьма язвительно хмыкнул у него за левым плечом. Сапфиров обернулся и увидел… своё отражение в зеркале; глаза вытаращены, рот судорожно искривлен… Потом Лёса узрел за плечом отражение одной из своих картин. «Херувима» Проклятая морда…
Он липко харкнул в зеркало и пробормотал:
Это я. Больше здесь никого… нет. Это всего лишь я…
Солнце ушло совершенно, провалилось за чёрные дома. В темнеющем небе одиноко горело розовое перистое облако, как вещь.док. из крыла сбежавшего Утешителя. Тень из комнаты грёбаного самоубийцы вытекла наружу вслед за остатками зноя, и зажгла оранжевые фонари на улице… За окном, в синей вечерней мгле прошёл троллейбус, ненадолго заглушив певучим электрическим мычанием многоногое человечье шарканье, стук каблуков, смех, невнятные обрывки разговоров. За стеной на полную дурь запустили «зайку мою». Город равнодушной, неумолимой тушей, свей своей бодей, всей своей жопой погружался в волшебную июньскую ночь.. Этот город никогда не верил никаким слезам. Не верил никому и ни во что. Равнодушная вечная машина… Тело. Город был стражем Небес. Он был так создан и олицетворял совершенство творения, охраняя интересы Творца.
Е.М. Сапфирова вырвало вновь.

*****

Одетый во всё чистое и свежее, Сапфиров сидел на низком диване. Следы своего позора он смыл под душем, оружие и пол тщательно вытер, выбрызгав на все осквернённое полфлакона туалетной воды. Пока он мылся, бесшабашная решимость просверлить в себе дырку как-то увяла. Страх, банальный страх смерти вернулся. И это никуда не годилось. Ведь как ни верти - всё оставалось по-прежнему. Даже хуже. Ибо была осечка. Его ненавистное бессмысленное бытие продолжало строить ему издевательскую козью морду из подступающей ночи, из наползающего за ней, нового дня, с его холстов, из глубины пыльного зеркала…
Ну, други мои, (кто бы вы ни были) нет! Найн! В кои то веки следует быть мужчиной, а не «мужиком» с достоинством в форме волосатой сардельки на колёсах. Так дела не делают. Дела делают по-другому. Иначе. Нужно было принимать меры. Радикальные. Срочно!
И Елисей Сапфиров их принял. Благо за «радикальными мерами» далеко ходить было не надо.(В кухню)
И теперь он сидел на диване, и разглядывал уже заряженную, благоухающую неприкосновенным «Саважем», верную двадцатизарядную свою смерть. На хер тут так много пуль, спрашивается? Не на хер, а на войну. Потому что – почти ж пулемёт! (рыжий агент Полайтис имел маленький ручной пулемётик) Типа того. Да, се есть - орудие дэшэбэшников, танкистов, лётчиков и политруков. У последних, наверное, оно для того, что бы быть похожими на первых. На боевых офицеров. На мужчин. Надо же – всё рухнуло, а политруки остались. С пулемётиками. А ныне «стечкин» ещё оружие оберемков. Оберемки такое многопульное и убойное любят. Предпочитают. Не то, что хилые ментовские «макары». Но вот мне-то – что до того? Мне? Это значит, что я ещё здесь. Тута я. В жизни. Пока что бытую я. Осечка. Но оберемок уже в пути…
«Радикальные меры» (пол бутылки водки и упаковка фенозепама) потихоньку делали своё дело. Весь мир теперь был создан из ваты и густейшей ночной тени. Мрак комнаты рассеивал лишь холодный ртутный свет работающего телевизора. Звук был выключен. Все чувства и мысли вяло шевелились как мухи в паутине, и были похожи на участников безымянного ток-шоу на экране… Там тоже, время от времени, мелькали какие-то стволы и погоны. Они назойливо бубнили в Сапфировском черепе, не обращая внимания на свой выключенный звук. Сволочи. Держат нить. Болтают. Отвлекают. Козьи лица. Надо их выключить в башке. Совсем вырубить. Всё выключить. Стрельнуть прмо в башку. Тогда пистолет не видно. Но, главное, страх и нерешительность почти подавлены. Славно. Надо выключить все лица… Не могу встать. Где пульт? Сапфиров тупо разглядывал смерть. Пэбздец. Оберемка. Они покачивались в пустоте перед его глазами тусклыми синеватыми бликами на стволе верной смерти.

*****

Школьный приятель Елисея, некто Оберемок, «дружбан», однажды довольно бесцеремонно сдал ему его «на хранение», сказав что, заберет «через неделю». Оберемок был очень мрачен, и дал понять Сапфирову, что его дело молчать в тряпку и не дёргаться. И всё, мол, будет «чики-пики». Оберемок был - «братан». Бык. Елисей, скрепив сердце, согласился. Просьба быка – закон для музы. Время шло а Павел Адамович Оберемок не шибко торопился облегчить тревожные ночи Елиши Сапфирова. Где-то месяца через три, устав шугаться от каждого звука за дверью, он попробовал проявить инициативу и связаться с ним по единственному известному телефону. И не связался. Оберемок сгинул… Канул. Его парализованная мать - баба Шура (дворничиха) - сообщила что он уехал в «кану», и попросила купить ей водки. Канул сынуля в Каны. Елисей, которого с приятелем связывали только школьные воспоминания и соседство по улице, не знал что предпринять. Ещё через три месяца Елисей уже начал было тихо паниковать и колбасится, как однажды увидел своего приятеля по телевизору в виде голого, страшно переломанного и залитого запекшейся кровью трупа, окружённого безучастными ментами. И не в Канах, а в каком-то жутком гараже по соседству с новёхоньким, с иголочки «мерином» Это была некая очередная криминальная хроника. Возникшие было, сомнения развеялись, после того, как были названы имя и благородная фамилия друга детства.
Паника Елисея превратилась в дикий ужас, и он, было, решил тикать куда глаза глядят. Тикать было очень страшно и неудобно, потому что Лёса был записной домосед и потому что – некуда. Потом он решил сдаватся в милицию. Это было ещё страшнее и неудобнее, потому что страшно и неудобно само по себе. Мало ли как они оценят сей честный поступок. Милиция это штука непростая. Непредсказуемая. В тот момент ему как снег на голову свалился покупатель и приобрёл небольшой этюд. Это было крайне редкое событие, что-то вроде «луча голода» над сумеречным океаном. Сапфиров немедленно забыл про милицию, и на радостях купил пол ящика гжелки, копчёной телятины, «столичных конфет и навестил бабу Шуру. Они провели приятный вечер воспоминаний, который окончился для художника на полу в прихожей в обнимку с бабкиной соседкой под перевёрнуто инвалидной коляской. Да время шло, и время же всё разрулило, будучи штукой куда более непростой и непредсказуемой. Ни жрецы закона, ни «братва» Елисея не тревожили. Сапфиров стал успокаиваться. А спустя два года, он с облегчением понял, что всю информацию о «стечкине» приятель-бандюган, видимо, забрал с собой в могилу.
И чудесно. Туда «дружбану» и дорога, в принципе. Вместе с информацией. Чудесно… Мать вот его было немного жалко. Бабка она была «по молодости» – так себе. Вредная.
Но однажды она спасла Елисею жизнь…
Иногда Сапфиров искушался продать волыну. Но что-то его удерживало. Как это формулировал для себя Елисей – жопа с антенной. Давно это было. Давно и правда…
Просто было и чудненько. Вот, значит, пистолетик-то и пригодился. Ему же стрелять положено, а не почивать в бабушкиных трусах. Что, он болезный, лежит без дела? Очень хорошо. Очень кстати!
Вот она - моя смерть - загадочно и ласково чуть улыбается мне в лицо. Мерцает жемчужным белесым спектром на стволе. Очень хорошо! Так, теперь вот пистолетик надо раз-вер-нуть… Чёрт, руки не слушаются. Интересно, как тело сопротивляется. Из последних сил, а упирается животное! Ничо, ничо… Щас мы его дух-хом посрамим. Как там: «…душевное тело сеется, а духовное…»
Ну, давай, с-скотина…
Сапфиров оглушёно наблюдал медленное движение ствола. Обойма была на месте, патрон в стволе. В комнате было тихо. Фонари на улице и, мельтешащий немыми картинками, экран телевизора, пока что хранили тень комнаты. Ночь почему-то вновь стала душной. Руки Елисея окоченели. Пистолет в них был как раскалённый уголь, приварившийся к коже. Но она Ночь вступила в свои права, и что хотела, то и делала. Отлично.
Ну же!
Но сквозь густое тело тени, сквозь химический туман в крови и в телевизоре, (там шла реклама женских тампонов) сквозь умирающее сознание проник переливчатый звук.
Сапфиров даже не шелохнулся, не понимая. Звук был очень настойчив. Что-то шевельнулось в сердце. Звук был очень знакомым, но совершенно посторонним, ненужным в этой проклятой комнате, где, вроде бы, все уже было решено, и ствол разворачивался… Ствол разворачивался. Ствол замер. Ну! Ну же!
Или не решено?
Горящий пистолет дрогнул…
Телефон, молчавший давно и безнадежно, теперь пел требовательно и совершенно несмолкаемо.
Мелькнуло: Паша Оберемок, наконец, вспомнил про свою пушку и пришёл. Собственной страшно изуродованной, окровавленной персоной. Видать, поторопить с принятием решения, чтобы на пару с однопартником от чертей в пекле отстреливаться… Вот, козёл, нашёл время!. Хотя почему не вовремя? Как раз очень даже вовремя! Что называется «…на встечу с богом не бывает опазданий»
Ну же!
Действительно; что, вдруг, «тот свет» всё же существует? Ага-а! …и Павел, значит, со своей «мобилы-могилы» оттуда наяривает…Оттеда.
Елисей неожиданно для самого себя хихикнул. Как бы – поперхнулся. «Стечкин» дрогнул ещё раз… и опустился. Из окна прилетел ветер, прыгнул вперёд, но опаздал, не успевая помешать опустить оружие. Сапфиров нашарил мёртвой рукой трубку и сказал:
- Привет, Паш.
Сапфиров хихикнул. Смех неудержимо поднимался наружу, всплывал тяжелым, толстым пузырём из глубины тела, как со дна заполненного маслом сасуда. Лёша был уже не в состаянии сдерживать душивший его бессмысленный шар смеха, и совершенно по идиотски заквохтал, пуская слюну на бородёнку и не в силах сделать глоток воздуха, что бы выпустить пузырь. Смех, хохот рвался на свободу. Смех задумал побег и разрывал, выворачивал Сапфирова наизнанку, изнутри – наружу. Смех с чудовищной силой сдавливал нутро Елисея. Мелькнуло в хрипе – не мытьём так катаньем. Кто-прокашлялся за левым плечом. Лёсе стало ещё смешней. Он уже хрипел, роняя пену с губ и обречённо закатывая глаза.
Ну же!
В трубке молчали. Слышалось лишь потрескивание, какой-то странный, далекий, реверберирующий, то ли свист, то ли вой, точно и впрямь чья-то погибшая душа вопияла на Бога из вечной тьмы.
Короткий, на приделе вдох…Молекула в лёгких.
- Паша, это ты? Дружище! Я и не чаял… Как там тебе? Тепло? И мне тепло! – сипел Елисей, тихонько прискуливая, и задыхаясь..
- Это - 254.08.7… ? …Вы давали объявление о сдаче квартиры? (Елисей всё ещё кис от смеха.)
Голос в трубке грянул неожиданно, иронично, чётко и раздельно выговаривая каждый слог, отдаваясь всё тем же странным, подвывающим эхом.
Этот Голос произвел некоторое отрезвляющее действие. Это был не Паша. Точно не Паша! Мне ли не узнать его голосок! Кто-то другой. Посторонний. Но, похоже - оттуда…
Хих-хих., хи, х…иии….
Сапфиров стал понемногу приходить в себя. Нелепое веселье внезапно испарилось. Сапфиров начал что-то соображать…
- А-аа. - Елисей изо всех сил пытался вернуть над собой хоть какой-то контроль. А-аа. Д… д-да, д-давал. Я-аа…
- Я хочу смотреть квартиру сейчас! – объявил грохочущий, ироничный Голос.
- А-аа, м-мм… – язык плохо слушался Елисея. Он как-то ужасно занервничал, засопел, пытаясь собраться с мыслями, и не понимая, что ему дальше делать со «стечкиным»
– Р-ре-ечь! Там… Это… Сапфиров выписывал замысловатые кренделя пистолетом.
– Ре-эчь шла там…По моему о ком-нате. Может быть за… М-может быть – завтра…Я-я спа-ать хо, хих. Хочу. Рано… Это. В-вставать рано. Мне.
- Это - по-вашему – о комнате! И это – неважно. Важно что – по Моему. Спать будете на том свете. Кто рано встаёт, тому Бог даёт. Я желаю смотреть сейчас! Я - иду.
Голос долбал Елисея куда-то в область солнечного сплетения короткими, рублеными, мощными ударами. Как паровой молот – забивает сваи.
- А-аа… Я-аа… Вам…Нее-е.. Стой! Ст…
Но в трубке уже раздавались частые гудки…
Елисей закрыл глаза и измученно откинулся на спинку дивана. Пот заливал солёными струями его лицо….
Ох, ты как… Раз, два, значит,… и он уже идёт. А я ведь и на самом деле не помню чего там, в объявлении-то накатал. Совершенно не помню. Может и, правда, всю квартиру за-здал? Разве сейчас, так сразу, сейчас вот… Ну, бл-ля!
Елисей всё ещё держал трубку, когда в прихожей раздался нетерпеливый звонок.
Ох, ты! Однако, быстро мужик ходит. Очень резво ходит мужчина. По мобильнику наверно звонил… Чёрт его… принес. Больше здесь и некому…
Елисей, не выпуская из руки пистолета, пошатываясь, поплёлся в совершенно сгустившемся мраке, в прихожую, еле передвигая ватными ногами. Нашарил выключатель. Свет почему-то не зажёгся. Чертыхнувшись и бормоча что-то насчёт перегоревших пробок, Елисей стал искать собачку автоматического замка. Замок тоже не торопился поддаваться, но всё же, наконец, тихо щёлкнул и дверь распахнулась. В полную Тьму… В осязаемую, египетскую Тьму… За дверью никого не было. А если и было нечто – скрылось. Ушло, исчезло в Тени. Всё исчезло.Ни шустрого квартиросъёмщика, ни исписанного граффити коридора, ведущего к лифту, ни дверей соседских квартир – ничего не существовало в этой Тьме. Был только сильный холодный ветер в лицо, словно из заброшенной приполярной шахты. И ветер этот посвистывал, поскуливал, дробился невнятным эхом, как недавний звук в телефонной трубке. Это был очень странный сквознячок, наполняющий сердце непонятной тоской. Непонятность её была в том что, наполненное ей сердце становилось почему-то совершенно пустым. Нонсенс. Елисей почувствовал, как что-то движется к нему из тьмы, прямо в опустошённое сердце. Это был Страх. Чёрный Ужас. Это мощно и страшно бежал к нему сломанный Оберемок. Сапфиров, затрепетав, вытянул куда-то вперёд, во тьму, руку с взведённым «стечкиным», и стал стрелять… Странный ветер завыл, оглушительно заревел в ответ, сгустился и стал глухой чёрной стеной, отразивший вспышки выстрелов прямо в лицо Елисею, во всё его тело, в центр пустого сердца. Сапфиров закричал. Отражённые вспышки выстрелов, мгновенно наполнили эту пустоту ослепительным светом и грохотом. И свет, словно не желая помещаться в границах сердца Елисея, взорвал его изнутри ледяным замерзающим фейерверком…

*****

Четвёртое Царство
гл. №1

«И увидел Бог свет, что он хорош; и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днём, а Тьму ночью.
И сказал Бог; да будет твердь посреди воды, и да отделит она воду от воды"
Берешит. 1. 4, 6.

«…Его свет – точно ниша; в ней светильник; светильник в стекле; стекло – точно жемчужная звезда. Зажигается он дерева благословенного – маслины, ни восточной не западной. Масло её готово воспламенится, хотя бы его не коснулся огонь. Свет на свете!»
«И Аллах переворачивает ночь и день. Поистине, в этом – назидание для обладающих зрением»
Свет. Сура 24. 35.44.

Он - Говорил:
«…и было это впервые, и четыре царя правили в четырех царствах. Первый царь правил в дэ-Эйн, княжестве Ашш-и-Лут, там, где всегда полдень. Второй царь в б,Ри-Акс, или царстве Всеверных. Третий царь в Иеи-ширра, что зовётся ещё Зелёным Аббатством Ан-Пинн. Четвертый царь – в Форме, царстве а,Си-Акс, что стоит на небесном камне Алатыре, отколовшемся в великой древности, и по неизвестной причине от Небесной Скалы, не принадлежащей ни одному государю, а потому никого особенно не интересующей.
Да, это были воистину великие цари и великие царства, связанные узами родства. Самый старый, самый могущественный, и самый богатый был Я-Хвэйх, царь де-Эйн де Ашш-и-Лут, там, где всегда полдень. У него было столько золота, серебра, меди и прочего железа, что отдавал он их огромными караванами в б,Ри-Акс - второму царю Матат-Орру, а тот, отделив свою долю, переправлял их дальше, великим государям и князьям, в Иеи-Ширру и Форму, на Север и Юг, на Запад и на Восток. Караванами неизменно командовал великий царский погонщик по имени Эль-де-Мад с сыновьями. С ними же направлялись Великие Послы со свитой, которые везде и всем объявляли высочайшую волю, и нигде и никому даже в голову не взбредало ослушаться, ибо указы Я-Хвэйха были мудры, и утверждали любовь нижестоящего государя к вышестоящему, как Наипервейший Пункт Верховного Закона. На этом было построено всякое царство, в том числе само де-Эйн де Ашш-и-Лут. Воистину Я-Хвэйх был наимудрейшим, а потому самым наивышестоящим государем. А что может быть драгоценнее и важнее для любого самого захудалого вассала? В смысле – мудрости? Разве что - любовь к собственным подданным. (На это, кстати, прозрачно намекалось в указах.) Но в силу отсутствия в сих указах ясных параметров связи этой самой любви с личным царским величием и Наипервейшим Пунктом Закона, (т.е. Государственной Необходимостью) такое превосходство считалось сомнительным. Спорным, так сказать. Причём в точном соответствии с ростом захудалости вассала, росли и его государевы сомнения. Они становились (буквально) уродливо-огромными по сравнению с природным размером хозяина. Мало кто из таковых придворных замечал, как от роста подобной апропорции катастрофически убывает царская мудрость и жизнепригодность. И удивительно ли было то, что самый задрипанный эмир или князь являлся самыми рьяным исполнителем - строго и только Буквы Указов Я-Хвейха? Удивительно ли, что намёки (дыхание Закона) вежливо не замечались? Удивительно ли было то, что оные вассалы являлись самыми тупыми и самыми жестокими правителями для своих подданных? Удивительно ли что поданные, повинуясь той же Букве, (Становясь Её Дыханием) – рвали глупых уродов в клочья? (Некто вдохновлённый напишет об этом позже и ниже: «Горе тем, которые постановляют несправедливые законы и пишут жестокие решения. Величается ли секира пред тем, кто рубит ею?») Нет, это было не удивительно, ибо было – мудро и справедливо. А мудрость и справедливость была Нормой Я-Хвейха. Глупость же допускалась только как механизм для обслуживания Нормы. И конечно - как форма реализация Закона Свободы Воли. Так что, нет - не удивительно всё это было. Никто, стало быть, и не удивлялся.
Царь Я-Хвэйх величественно правил многими народами своей империи, которые ковали его оружие, и содержали Его дружину. Тысячи и тысячи слуг служили в Его сверкающем дворце. Его царство иногда называли ещё Причиной Мира, и империей Архетипов. В центре дворца, во внутреннем дворе, в саду, был Храм царя. Из Храма вытекала большая река, орошающая царский сад, и разделяющаяся за его пределами на четыре меньших реки. Имя одной было Фис-Он; она обтекала всё полуденное царство, а так же землю Ха-Вила, окрест царского сада, там, где золото. И золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Ги-Хон: она обтекает землю Ку-Ш, где сад второго царя. Имя третьей реки Хии-д-Декель, она орошает все угодья Зелёного Аббатства.
Четвертая река – Епфрат.
В её течениях лежит Алатырь, на котором стоит Форма, царство а,Си-Акс.
Аш-и-Лут же был для всех ещё и самым труднодостижимым царством. Добраться до него можно было лишь по воде четырёх Потоков. А добирающихся смельчаков - встречало Течение. Чем выше они поднимались, тем Течение становилось сильнее, а у разветвления рек, на границах Ашш-и-Лута, вдобавок - появлялись Ветер и Волны…. Это были великие стражи полуденного царства. Но, главное: путешественник должен был быть persona grata для Хозяина царства, то есть был обязан иметь хоть каплю, но родственной крови. Таковую каплю имели теоретически все, даже смерды. (На всё - благословенная воля Господня!) Так что находились, находились жаждущие посетить священные пределы, но далеко не всех поклонников-родственничков желал видеть сам Я-Хвэйх. (Независимо от количества родственной крови.) И никто, включая первых лиц остальных царств, ничего не могли с этим фактом поделать. Царь Причины Мира обладал абсолютной независимостью и суверенитетом, и что хотел то и делал. Делал всего царь Я-Хвэйх много, с размахом, совершенно и издревле. Отдыхал же один раз в неделю, в субботу, но столь же много, и с соответствующем работе размахом и совершенством. Ходили слухи, что когда еще ничего не было, ни царств, ни рек, ни мира, ни великого Я-Хвэйха, «Некто» всё же уже (или ещё) был. И Этот «Некто» был как-то связан с Небесной Скалой. Те же слухи туманно намекали, что Этот «Некто» и Небесная Скала являются Мужем и Женой, и, соответственно, - Папой и Мамой настоящего славного Я-Хвэйха. Дольнему разуму сие было совершенно не постижимо! Иные слухи, говорили, что Небесная Скала – это не мама, а Небесная Лодка. «Некто» был её, вроде бы, капитаном, и после долгих скитаний в водах Первичного Океана, сотворил из её материала Сад посреди Океана. (Кое-кто считал Лодку – Океаном, но это уж точно, не в какие ворота - не лезет!) Сад же родил Ему (Капитану) Жену, а Жена родила царя Я-Хвэйха. Сии слухи уверяли, что именно этот «Союз» всё и создал. У «Союза» были Трое братьев подмастерьев, трое таинственных живых инструмента-серафим,ота по имени Буквы, Числа и Звуки, которые нарекли Имя, обозначили Цифру, и придали всему сотворенному свободное Движение во все стороны, (во вне и во внутрь – одновременно) замкнув Сферу Верховной Жизни. Я-Хвейх же, лишь - унаследовал Первый Престол. Этот вариант был ещё более не постижим, да ещё, в придачу, - крамолен.
Корни династий обычно уходят во тьму земную, которая надёжно скрывает их от праздных взоров! Дело Тьмы известное – Тьма. Скрытие. Но в данном случае корни явно уходили в Небо, в верхние царства, в де-Эйн де Ашш-и-Лут! А это – истинный и ясный Свет. Глаза слепит. Ясность скрывает. Учреждает наблюдателю - Скрытие. Дело Света известное - Свет. Тоже - Скрытие. Куда взгляд не кинь…везде сплошное Скрытие.
Да, что ж это!?
Тут кружились (а иногда и вовсе слетали с плеч) многие светлые головы «со вся фамилия». Замутнялись и плутали мудрейшие светочи…Да что там – светочи! Что там - «со вся фамилия»! Троны! Троны – «со всё дерево»! И, ведь, не сказать, чтобы были они с праздным взглядом на интересующий вопрос! Кстати, никто не мог толком описать внешность царя Я-Хвеха. Шептались, будто у Него - то ли три головы, то ли семь, то ли десять, то ли двенадцать. Кто-то уверял: миллион. Кто-то твердил: одна, но огромных размеров… Шептались, дескать, Царь вездесущ; всегда, всех и всё видит, и никогда не спит. Он де, ездит на особой колеснице, влекомой ближайшими слугами, трое из которых – крылатые огненные животные, а один - крылатый и огненный же, беловласый муж преужасной силы. Колёса той колесницы весьма велики и весьма страшны; двигаются как вихрь, и усеяны мудрыми очами, буквально пронзающими всевидящим Взглядом всё и вся, и во всех направлениях, подобно молнии.
Короче, слухов о Царе ходила Тьма-тьмущая!
Да, разве добрый гражданин слухам-то верит? Особенно, когда разуму это дело не постижимо? Может быть, иные цари да князья что-то и знали о Я-Хвэйхе, но то ли из спеси, то ли от рассеянного образа жизни, то ли от государственной обременённости – никому ничего не разъясняли. А ежели изредка и разъясняли, то мало кому из добрых граждан сие было удобопонимаемо.
Самым отсталым и тёмным, в смысле информации (а значит во всех остальных смыслах), было четвёртое царство а,Си–Акс, или Форма. Самая удалённая от страны великого Я-Хвэйха, Форма была глухой патриархальной провинцией, и, натурально, там обитали - самые глухие и патриархальные потребители слухов. Кроме них здесь обитало немало разнообразных толкователей слухов. Эти – были самые вредные! Совместными усилиями они, якобы, производили во Тьме Формы некое туманное и своеобразное свечение, как бы особую точку зрения, которое, по правде говоря, было ни чем иным, как - далеким отблеском верхних царств. Вроде бы, «верхним» слухом. Мнением вышестоящих толкователей.
Даже удивительное имя собственного царя (Рошуаха г,Ха-Гал.Галлумо-Я- Гульголетта де Мэтсаха де Эйн,Ноима-и-О.Х.П.) они (местные мудрецы) ухитрялись трактовать удивительно туманно и по-разному. То он, де – «Огненный Туман», то «Медленный Вихрь», то «Вертящаяся Голова», то «Рот Отца Адаме», то и вовсе – «Первичный Двигатель Палящего Урагана». Как общалась с ним, в смысле этикета, первая десятка князей-наместников первых десяти уездных губерний Формы, опять же, явно - никто не знал. При этом - как князья-наместники общались с подданными, последние осознавали лишь интуитивно. Что говорить: любили князья всякий полусвет и важное надувание щёк. И называлось сие – государственным этикетом.
И тьма над бездною вод Епфрата скрывала пустые и безвидные его берега…
Так вот и жили-были до тех пор, пока не прибыл однажды Великий Посол от царя Я-Хвейха, с очередным злато-железным караваном Эль-де-Мада. И привёз, сей Великий Посол, Высочайший Указ о необходимости внесения очередной порции ясности и просветления в среду царства а-Си-Акс.
Лодка Великого Посла была подобна светлой птице, носящейся над хмурой беспредельностью вод.
Разумеется, и Посол и Указ были радушно приняты царем Рошуахом г,Ха-Гал Галлумом. Караван (почти пустой) быстро разгрузили. Эль-де-Мад и Посол были всячески обласканы, а Указ публично зачитан 32 сынами Эль-де-Мада, почтительно принят к исполнению, т.е. - спущен по инстанциям. Князьям в губернии и местечки. Результатом сего и случился Первый преогромный Взрыв-Фейерверк, зрелищем которого наслаждались все обитатели дворца (кто уцелел!) и их ближние - из ближних жилищ. Вспышка была столь великолепна, и столь искристы и прозрачны, как драгоценный кристалл, вдруг, стали воды Епфрата, и так сделались, светлы и мудры глаза верховных обитателей королевства, что царь Формы правильно понял намек своего светлейшего Сюзерена, и высочайше объявил:
Всем добрым гражданам Нашего Королевства!
В связи с тем, что наблюдаемое Нами - Хорошо весьма, а значит Верно, и Истинно, и отделяет Свет от Тени, Воду от Тверди, Землю от Неба, Правду ото Лжи, служит к пользе королевского дома и подданныя, является реализацией высочайшей воли нашего Сюзерена, Всесветлейшего и Всемилостивейшего императора Я-Хвэйха де-Эйнского, князя Ашш-и-Лут. Исходя из того - Мы, государь всея Формы, территории а-Си-Акс, благородный Рошуах г,Ха-Гал.Галлумо-Я-Гульголетта де Мэтсах де Эйн,Ноим-и-О.Х.П., барон а-Си-Аксский, определяем:
Быть сему во веки веков, имея завершение в Собственном Начале - подобно Нашим Особам, и считать то что, есть – Началом, или Днём Первым великого царства а-Си-Акс, с обязательной реализацией всех последующих этапов и периодов, согласно утверждённому расписанию.

…И стало так.
Царь говорил медленно и величественно. Каждое его слово закручивало летящий фейерверк огня и мрака в тугие кольца, завивало слепящие гроздья сполохов в спираль, вытягивая разлетающуюся гриву взрыва в воронку исполинского вихря. Этот вихрь стал медленно поглощать королевство, погружаясь в глыбах раскалённого разноцветного пара в бездну Епфрата, рассекая его кристальные воды стенами осмысленных грохочущих молний. В некое мгновение все свидетели этого выдающегося события вдруг были потрясены новым неслыханным зрелищем: из общей праздничной круговерти, подсвеченной для пущего эффекта государевыми светотехниками, как из мозаики составилось, вдруг, Лицо Царя …
Старик радовался как дитя, топая ногами и хлопая в ладоши. Всё затряслось от чудовищного грохота – это подданные, от мала до велика, в едином порыве, поддержали своего Государя. Посол тоже аплодировал, милостиво кивал, дрожа и переливаясь радужными огнями на полях и драгоценных перьях своей шляпы невиданного покроя. Пушки на сторожевых башнях дворца трижды рявкнули, раздались фанфары, за ними затрубили царские трубы, запели золотые флейты. Неисчислимые голоса радостно закричали: Слава! Слава - г,Ха-Гал.Галлуму – О.Х.П.! К ним, словно дальние раскаты грома, присоединились обитатели верхних царств, и, наконец, в апогее всеобщего ликования, Великий Посол вдруг оборвал рукоплескания и, как-то по особенному вспыхнув, пал на колени. От этого окрест побежала волна ослепительного озаренья, отражаясь в присутствующих как в зеркалах, опрокидывая их ниц; ибо заполнявшее всё лицо царя Рошуаха г,Ха-Гал Галлума уже неуловимо менялось… Форма А-Си-Акс стала прогибаться в центре своей бесконечности, принимая форму зеркальной чаши, переполненной кипящим Светом. Из его прозрачного пламени родилось, к радостному всеобщему изумлению, Лицо Ребёнка - как бы заглядывающего в игрушечный домик, охваченный праздничной суетой. Ребенок, вроде бы, сердито хмурился, грозно сдвигал бровки, изо всех сил пытаясь сдержать распирающий его смех. Но пухлые красные губки неудержимо растягивались в озорную ухмылку, щечки наливались, словно райские яблочки, и лишь глаза были удивительно не по-детски уверенны и спокойны. Если бы не их доброжелательность и искреннее удовольствие от праздничного всеобщего ликования, они могли бы показаться неживыми бездонными озерами густо-сапфирового цвета, в вечной глубине которых исполинский карнавальный огонь четвертого царства был всего лишь исчезающей искрой. Вокруг детской головы, внизу, по четырём углам, в Среде Изумрудного Огня, - стояли четыре крылатых Существа. Одно было подобно человеку, другое - льву, третье – орлу, четвёртое – быку. Над Головой Ребёнка и под существами находились великие Колёса, словно выточенные из драгоценного камня топаза. Колёса были двойные, – одно в одном, обод одного исходил из обода другого под прямым углом. Колёса вращались с разной скоростью в противоположных направлениях, и были исполнены сотнями внимательных разнообразных глаз…
Снова рявкнули пушки, и голос Великого Посла, заглушая всё, прогремел:
Слава царю Я-Хвэйху! Слава во веки веков!
Пушки ударили семь раз подряд, потом, словно кто-то им подсказал, добавили ещё три залпа. И…все вокруг загрохотало, закричало, зааплодировало с такой силой, что воды Евфрата встали дыбом, заслоняя радостное Детское Лицо прозрачной стеной, дробя его на миллионы отражений, смотрящих друг на друга в комическом испуге…
- Слава! Слава Я-Хвэйху!…
Последний раз грянул десятикратный пушечный салют, воды реки опустились, вновь взлетели огромной волной… Но поразительное Детское Лицо уже исчезало, стремительно уносимое крылатыми Существами на дивных Колёсах, словно - растворяясь в пучине, а на Его месте, где ещё парил прозрачный сапфировый кристалл, над огненным водоворотом, вставала неслыханная гигантская радуга в четыре цвета: слепяще-черный, изумрудный, алый, сияющий белый, а пятый - был неуловимо прозрачный, незримый, создающий Звук. И стал спадать этот Звук и другие звуки, а свет (все вдруг поняли что это - Свет) стал уступать место зеркальной Тени. Великий Посол исчез из виду, улетел на светлом корабле-птице, вслед порожнему каравану, туда, где стояла странная, невиданная радуга. Придворные стали вставать с колен, потрясенно и радостно, на все лады, комментируя явление в Детском Образе Самого Всесветлейшего Я-Хвэйха в Кругу Своей Непостижимой Небесной Механики. Праздничный Огонь угасал, задуваемый тёмным холодным Ветром, уносящим воспоминания о Величии Жизни…
Так закончился Первый День Творения великого царства а-Си-Акс, стоящего на небесном камне Алатыре.
И было утро, и был вечер.
И затем, наступила - Первая Ночь…

Гражданин Египта
гл. № 2

«И Он сказал: На что ты спрашиваешь об имени моём? - и благословил его там»
«И был вечер, и было утро: день один»
Берешит. 32. 29. 1. 5

«Это – те, у которых Аллах наложил печать на их сердца, слух, зрение…»
Пчёлы. Сура 16. 108
«А человек взывает ко злу так же, как он взывает к добру; ибо человек тороплив»
Перенёс ночью. Сура 17. 11

Да не будет пред лицом твоим иного господа – кроме Единого
(Общее пожелание)

На потолке шевелились пятна утреннего света. За окном вовсю гомонили птицы…
Век бы так вот лежать, в истоме и сонном блаженстве. Всё так хорошо. Свет.
Но была во всём этом наслаждении некая странность. Будто бы тень.
Он лежал на не разобранной кровати в маленькой комнате и ничего не мог понять. Понимать, однако, ничего не хотелось. Хотелось вечно лежать и сонно наблюдать, как движется на белом потолке утренний свет. Потолок такой белый, в трещинках и слегка облупленный. Низкий. Странно… Мыслепоток не фокусировался, ощутимо не формировался во что-либо упорядоченное. Пятна света и части мыслей не хотели совмещаться в одно целое. Они были как бы двумя параллельными природами, допускающими связь, но запрещающими слияние. Какие-то неясные обрывки ощущений, эмоций хаотично крутились на периферии сознания. Где-то в центре мозга, или в центре мира, или просто где-то в центре - медленно бухало чьё-то незнакомое сердце, расталкивая огустевшую холодную кровь по чужому, неопределенному пока что телу. Так продолжалось некоторое время, за которое пятна отраженного света на потолке переместились частично на стену, а к некоторым незнакомым звукам и запахам, (очень странно…) доносящимся с улицы, добавился мелодичный, с легкой хрипотцой, женский голосок, кому-то сообщавший, что:
…ну, Надьку-то торкнуло, она и метнула ему харч, прям на копыта…
Ответом был чей-то всхрап и фырканье.
Это непонятное сообщение оказалось организующим моментом для буксующего сознания, и он со стоном приподнялся на локтях. Сонное наслаждение окончательно растаяло.

- Уй, бля-а… – невнятно простонал он, заваливаясь на бок и изо всех сил сжимая голову в ладонях. Память всё же потихоньку включалась. Сразу же нахлынул стыд, растерянность… Он почувствовал, как вскипает злоба под трепещущими веками…
Как же все по уродски получилось! Убийца долбанный! Нажрался… Стоп. Да, стоп же! Это пока не важно. Это пока не главное…
Он вдруг выпучил глаза... Что-то было не так. Вообще. Что такое означает «нунадькутотркнулоонаи…» и т.д.? Что это за абракадабра? Похоже на ритуальные славословия жрецов в храме. И что это за комната? Явно - не храм… Он огляделся. Ну, свет, утро, птички… с этим всё, вроде бы, в порядке. Но комнатка…маленькая какая-то. Он что же, где-то у рабов при конюшне? В людской? Он оглядел свое тело. М-мда… Тело. Интересное тело. И что, о Святый Алфри, это тело значит? …И что, собственно, значит слово «уйбля», которое он же недавно пробормотал? Великие Боги, что, за дикая речь?! И даже мысли! Свои вроде бы, но в тоже время… думает кто-то другой. Какой-то нижний варвар…
Что-то вчера произошло. Или сегодня? Что-то странное, чего он никак не мог вспомнить. Это «странное» как-то неуловимо присутствовало в утреннем свете… Он почувствовал тревогу, голова заболела сильнее, а бухающее как паровой молот сердце уехало куда-то из центра мира в затылок. Заныло и задёргало во всём теле. Провалы в памяти с похмелья – дело, в общем, обычное, но здесь было что-то…другое. Плюс другое. Например: где слуги? Омовения, вино с львиной кровью? Где исполняющие утреннюю Похвалу? В конце концов, где Эстере,стрифалоните? Он стремительно вскочил с постели, окинув диким взглядом увешанные фантасмагорической мазнёй стены крохотной комнатки, и уставился в пыльное, косо висящее зеркало. Из глубины на него глянул неизвестный толстый тип в окровавленных тряпках. Не он.
Франк! Раммэах! – пронзительно, срывая связки, закричал он. – Слуги… Кто ни будь! Ко мне!
*******
…Елисей стремительно вскочил с постели, и тут же скрючился от непонятной, резкой боли. Что это? Ему что-то примерещилось спросонья. Кто-то кричал, кто-то звал его в блеске холодного огня… потом какая-то вспышка и боль… Огромная боль. Согнутый, он мельком глянул в зеркало и обмер. Потому что - сначала он себя не увидел. Зеркало равнодушно демонстрировало всё, кроме… него. Он быстро обернулся, словно надеялся обнаружить своё отражение где-то за спиной. И увидел… Лицо Херувим,от. Они взирали на него в упор с его же собственной картины. Картина называлась – «Херувим,от/Аssiah (отражение)». Она была самой большой и самой замысловатой из прочих работ и занимала полстены. Елисей вновь посмотрел в зеркальную плоскость. Его отражение, как ни в чём не бывало, появилось на положенном месте. Аssiah(отражение) ничего не отражал и молча смотрел ему прямо в глаза, возвышаясь из-за его спины: лев скалил клыки, бык наклонил рога, орёл надменно распростёр звёздные крылья, а человек – чуть улыбался, просвечивая сквозь губы оскалом черепа… Елисею это не доставило облегчения, так как теперь он и без картины заморочился, видя, что обмотан через всю грудь и через плечо плотной марлевой повязкой, подмокавшей в области сердца кровью.
Доброе утро, Лёса! «Доброе утро, последний герой…»
Что это у нас тут за «полковник Васин на фронте?» Что это с ним, с Елисеем, приключилось?
Он жалко, затравленно огляделся. Внешне, всё было, вроде бы, в порядке. Его проклятая комната-мастерская, залитая пятнами утреннего света, холсты на стенах… (Они приходят ночью, пьют кровь и прыгают по кочкам…) Однако, господа!
Он подошёл, морщась от боли, к распахнутому окну и осторожно выглянул на улицу. Улица им. героя Советского Союза лётчика И.О. Василькова уже проснулась, купаясь в утреннем летнем свете, шаркала и стучала каблуками, благоухала сложной смесью бензиновой гари и жареного лука. Ниже этажом, с балкона на балкон - переговаривались соседки. Одна несла какую-то ахинею, другая всхрапывала и всхрюкивала. Всё было очень, и до отвращения - родное и близкое. Сапфиров так же осторожно, придерживая грудь рукой, вернулся, и уселся на разложенном диване. И почувствовал запах…
Запах. Та-ак…
Елисей вдруг сообразил, что уже давно чувствует некий аромат. Запах… еды. Сначала он подумал, что это тянет из окна, снизу, из полуподвальчика закусочной «Тритон», но потом понял, что источник запаха находится в его квартире. Это было очень странно. Он поднатужился и начал понимать, что, проснувшись светлым утром у себя в комнате, он, первое: – чем-то ранен в грудь. Второе – кем-то заботливо и толково перевязан. Третье – не может вспомнить причину сего. (Вообще ни хрена не может вспомнить!) Четвёртое – у него болит голова и его бьет сушняк. Пятое – в квартире пахнет едой, как будто кто-то готовит на его кухне. Но, чёрт возьми, первое: - некому, нечего, и незачем было готовить что-либо на его кухне. Второе – вроде бы не с чего быть больной голове и драчливому сушняку. (Из холодильника он, видимо, уговорил пол бутылки водки, но это и значит, что – «не с чего»). Третье - нет у него дома некоего врага, (кроме него самого) кто мог бы его так уделать. Четвёртое - нет, ни таких бинтов, ни такого доктора Айболита, чтобы столь профессионально мог бы в них, его, Елисея, упаковать. Пятое - не откуда быть такому провалу в памяти! Даже с похмелья. Даже от «колёс». Во всяком случае, от тех, что были в наличии. А в наличии были… Что? Фенозепам. Со спиртным, конечно, он башню снесёт элементарно, но всё равно - по-другому. Знаем – плавали.
Сапфиров даже тихонько простонал от отчаянной попытки что-либо вспомнить и связать в сознании. Причём, он отлично помнил, что было с ним до восьми часов вчерашнего вечера. Как он сочинял объявление. Как сгущалось раздражение, как сгущалась, чёртова жара. Потом…А потом - как-то сразу наступило нынешнее утро… со спецэффектами. На фоне этой картины всё время почему-то всплывают смутные обрывки незнакомых, непривычных сновидений. Вместо обычной памяти. Может, это - мать? Чья мать? Его. Теоретически – все, может быть… Вышла, наконец, из поэтического маразма у себя в Переделкино, бросила своего говнюка и решила навестить сыночка. Возрыдать, так сказать, над семейными могилами? Прямо вот так - пришла, напоила, покоцала, (по старой памяти) перебинтовала, и теперь жарит на кухне котлеты… Бред. Сроду она не выйдет из маразма. (Музы – они - цепкие сволочи) Да и говнюк не пустит! На то он и говнюк. Может, старшенькие братец со сестрицей сподобились? Преподобились? Из своих лондонов-монреалей? С мат. помощью. Тоже – говнюки! Бред - еще больший… Вдруг, это Ольга… (Сердце Елисея дало перебой) Вернулась? Нет. Невозможно. Все это - бред. Полное говно… Да, и ключей ни у кого из них нет. Да, и не пустил бы он их! Потому что и сам, ещё тот - говнюк…
Кто ж там…? У Елисея было ощущение, что он вот- вот что-то вспомнит и все встанет на свои места. Он прислушался: сквозь закрытую дверь доносилось, вроде бы какое-то потрескивание… Или ему мерещится? Сапфиров собрался с силами и встал с дивана. Запах как будто усилился.
Чем это пахнет-то? Вроде бы - мясо… Что-то вроде шашлыка.
Бог мой! Как же дёргает рана на груди! А голова-то! Голова! Но пахнет… надо признать – весьма недурственно. А когда он последний раз ел? Вчера. Часа в два. Ел ли позже – опять же – неизвестно. По неизвестной причине. Да, пора бы уже… Чего ни будь… В любом случае… Жрать-то хочется! В конце концов, не будет же грабитель спокойно кулинарить при живом хозяине!? Может он думает, что хозяин мёртвый? Перевязал, значит, трупешник и жарит бараньи яйца на кухне, размышляя о тщете Бытия. (Голова моя! Голова…)
Сапфиров, кряхтя и морщась, мелкими шажками подошел к закрытой двери. С опаской косясь на зеркало, вновь прислушался… На кухне что-то явно и аппетитно скворчало. Ох, как давно на его кухне ничто так не скворчало, и не издавало столь соблазнительный дух! Весьма давно. Сюрприз, блин, за сюрпризом… Со времён Оли. Ольга? Оля любила сюрпризы… Скорее – бабушка! Покойница. Лишь бы не бабушка… А, почему бы и нет? Потому что – утро. Не положено.
А - хрен с ним! Кто бы там ни был…
Елисей судорожно вздохнул и накинул рубашку. Зачем-то изображая на лице равнодушную заспаность, он вышел в полутёмный коридор. Сапфиров страшно трусил и от этого - злился, потому что трусить было глупо. Если уж что-то и случилось, то - уже случилось. Всё же Елисей жалел, что по пути было нечего прихватить в руку. (В качестве оружия) Он шагнул в залитую радостным утренним солнцем кухню как краб - боком, искусственно зевая, и выставляя вперёд полусогнутую руку. (Вроде бы, защищаясь от яркого света…)
То, что он увидел, сначала заставило его неумело перекрестится, (не той рукой) а потом вогнало в совершенный столбняк… Сюрприз, блин, за сюрпризом! Пожалуй, лучше бы это была бабуля - покойница…
Около плиты, в облаках сияющего голубого дыма, весь пронизанный косыми солнечными лучами, парил… ангел. Натуральный библейский ангел со сложенными за спиной длинными, ало-золотыми крылами. Сапфиров моргнул и икнул одновременно. Ангел плавно повернулся в его сторону и звучным красивым баритоном произнес:
- Доброе утро, дорогой Элише Михалыч. Откушать не желаете?
Сапфиров зажмурился сильно и надолго. До ало-зелёных концентрических пятен. Потом вновь взглянул….
Господи! Ну конечно… Ну, разумеется!
Во-первых: не парил, а… стоял. Во-вторых: не крыла, а… В общем, - одежда. То ли халат, то ли плащ, то ли чёрт его знает что… Тряпки какие-то арабские. Не крыла. (И на том – спасибо!) В третьих: никакой - не ангел, (ангелов не бывает) а какой-то… Т-тип. Типп. Но - тип, доложу я вам, ещё тот… Гражданин Египта. Товарищ Насер. (Товарища Насера принял член ЦК, товарищ Бирюков… А он взял, да – насер…)
Как тип сюда попал-то, а?
Неизвестный стоял с вежливой улыбкой на лице, спокойно ожидая, когда хозяин станет адекватен.
- А-аа… - наконец, справился с чувствами Сапфиров, – вы… Вы, э-ээ… Вы, собственно, кто будете?
Неизвестный удивленно поднял брови.
- Как же? – с насмешливой укоризной сказал Он. – Я был уверен, что Мы с вами вчера всё… решили. Разве нет? Впрочем, вы были в кризисе. Вам было так плохо. Ах, как вам было скверно! Неизвестный скорбно покачал головой.
- Да, да – торопливо перебил Елисей, заливаясь жаркой краской, и не зная, куда девать глаза. Я, знаете ли, болею… Последнее время… Давайте, э-ээ лучше, в самом деле, присядем, что ли… Па… Позавтракаем…
Удивительный Незнакомец с готовностью кивнул и сделал изящный приглашающий жест в сторону стола.
Елисей Сапфиров осторожно уселся, стараясь, не очень таращится на своего странного гостя, и попробовал напустить на себя беззаботный вид. Кризис. Какой такой кризис? Беззаботного вида не получалось. Кризис. Чувствовал Елисей себя ужасно скованно, неуютно. Он словно против своей воли играл, бесцеремонно навязанную ему непонятную роль, в непонятной пьесе, со столь же непонятным партнёром и неизвестным сценарием.
…Что же это они вчера «всё» решили? Вот, дьявол! Ни хрена не помню! Что же это за тип такой? Из какого цирка он сюда припёрся?
Непонятный Посетитель выглядел, действительно, более чем необычно. Мягко говоря… Но ещё более необычны были ощущения, которые стали возникать у Елисея, когда он самым неучтивым образом (и совершенно обалдело) Того разглядывал. Они как-то непонятно переплетались с его непонятными недавними видениями. Это походило на наведённую галлюцинацию. Что это такое, Елисей представлял себе слабо, но на него, вдруг, неудержимо нахлынуло. Нахлынуло Чувство Огромной Высоты, - словно он не на кухне сидел, а стоял на краю какого-то чудовищного Обрыва, и смотрел вниз, в некое необъятное Пространство, где невозможно было определить ни верх, ни низ. Впечатление было настолько достоверно, что он даже ухватился за край стола - так закружилась голова. Тошно заныли и ослабели ноги… Он услышал непонятный Шум, словно бы - Большой Воды; Океана - над просторами которого разносился грозный Львиный Рык, звучала таинственная Человеческая Речь, Крик Орла и тяжкие Удары гигантских Копыт…
Сапфиров затряс головой.
Незнакомец же был среднего роста, но прямая осанка, разворот плеч, и посадка головы создавали ощущение высокого роста. Движения его гибкого жилистого тела были необыкновенно текучи и легки. Их совершенно не сковывала просторная одежда, состоявшая из белой, длинной, по щиколотки, льняной рубахи с широким открытым воротом, шёлкового кушака, и плаща с подобием капюшона, крепящегося на плечах двумя бляхами светлого металла с крупными лазурными камнями, соединенные короткой цепью. Плащ состоял из чередующихся вертикальных, красных и золотых, широких полос. Запястья сильных, перевитых венами, рук, обнаженных по локти, украшали серебряные, тонкой работы, браслеты. Похожие браслеты красовались и на лодыжках босых ног, обутых в плетёные сандалии. Кожа у гостя была гладкая, блестящая, словно отполированная темная медь. Загорелое, удлинённое лицо холодно освещалось неожиданно ярко-зелёными, монголоидного разреза глазами. В небольших аккуратных ушах, в удлиненных мочках, покачивались крупные золотые серьги в виде колец, переплетённых треугольником и квадратом, заключающих в своём центре непонятный иероглиф, напоминающий замысловато закрученного головастика. Или букву отдалённо похожую на ивритскую «юд». Всю, мягко говоря, не тривиальность образа достойно завершала густая и совершенно седая борода, восходящая в такую же белоснежную гриву. Грива была туго стянутую на темени в хохол с длинным стволом и смахивала на пальму покрытую снегом. Ствол гривы был перевит кожаными сине-красными ремешками, веревочками с резными деревянными бусинами и цепочками с круглыми, искрящимися, чёрными и прозрачно-алыми камнями. Подобные же камни усеивали широкий кушак. Все эти украшения и одеяния (даже на взгляд не специалиста) как-то не производили впечатления дешёвой бижутерии и вещей от театрального бутафора. Все было явно - подлинное, настоящее.
Незнакомый человек на утренней кухне был не наш.
И было бы пол беды, если это оказался всего лишь полоумный выкормыш университета дружбы народов им. П. Лумумбы, взалкавший в своем Кот-д-Ивуаре московских женских промежностей.
Елисей всей печенью чувствовал, что гость был вообще не наш. Именно, в этом - была беда. Сказкам не положено вылезать в обычную реальность. И дело тут было вовсе не в сочетании экзотического облика с речью без акцента, и непрошеной кулинарной активностью.
Дело было - в сочетании всего этого с в высшей мере странными ощущениями как бы бездонной пропасти под ногами, перемежающимися с непонятными слуховыми галлюцинациями, в свою очередь связанными с ночным и утренним бредом. Притом что глаза Елисея - исправно сообщали картинку неожиданной, правда, и необычной, но все же человеческой плоти и крови. Как это, там? «Чур! Чур, меня!» «…отойди от костей моих!»
Всё это, как на неком фундаменте, стояло - на странной пробоине в памяти. По сути, всё стояло на пустоте. И плюс его ранение… Как, однако, интересно завершился вчерашний день! Ещё интересней – утро! Прямо - шквал сюрпризов…
Елисей Сапфиров сильно вздрогнул, когда удивительный Визитёр вдруг оказался сидящим за столом напротив. На столе имело место вроде бы бронзовое (фантастика!) блюдо с жареными дымящимися кусками мяса, переложенными какими-то разноцветными, неизвестными овощами. Тут же возвышалась изрядная, оплетенная потертой черной кожей, бутыль в компании двух кубков, которые стоили, видимо, целое состояние. Елисей поймал себя на том, что не уследил, когда Незнакомец успел всё это расставить и присесть к столу. «Не наш» Человек наклонился вперёд, разливая вино по кубкам, ворот Его рубахи распахнулся ещё шире, и Елисей внезапно увидел, что смуглая жилистая грудь под ней перевязана такой же, как у него - марлевой повязкой. В точности как у Елисея. Только красное пятно против сердца, как ему показалось, было больше. Лёса замер.

Есть такой старый американский блокбастер «Вспомнить Всё» Так вот, как и герой фильма, Сапфиров, вдруг, вспомнил всё. Почти – всё. И первым, он вспомнил – оберемковский «стечкин».
В памяти всплыло: звонок, темнота в прихожей, непонятная тьма за входной дверью… Ветер… Слишком холодный для обычного сквозняка. Чёрный Ужас, – несущийся к нему из тьмы неестественно поломанный и залитый спёкшейся кровью, голый труп Оберемка. Выстрелы. Вспышка… Боже ты мой! Кто же это такой? Дьявол – не дьявол… Не Бог же… Бога видеть никому не положено. Тем более – самострельщикам. Самозастреливателей.
Прямо таки - явление марсианского агента. (Агента.)
Типа: а где это тут, у вас - моя секретная лазырьная бонба? Зачем же вы её стырили из моего звездоплана?
Да-с. Слоновья ирония.
И всё равно! Всё равно - ничего не понятно…
Елисей не обнаруживал в цепочке вечерних событий ни того, куда он дел пистолет, ни, тем более, своего обсуждения чего-либо с потрясающим Незнакомцем, ни, вообще, какого либо общения с Ним. Не говоря уже о загадочных ранениях и перевязках…
Может быть, в квартире ещё кто-то есть?
Типа: сексапильная марсианка в кожаном белье и с мезонным лучемётом. (Агентша на стрёме.) Вариант: голая, в одних космических ботах и с атомным мезонострелом наперевес. (Стыренным из того же пиздоплана.)
Хи-хи…
Смешного, (если разобраться) действительно - немного.
Нет, ну неужели они и впрямь на пороге палили друг в друга, как в кино? Почему же тогда этот тип сказал, будто они что-то «решали»? Чего тут решать? Тут уж убивать надо… А вместо этого: - перевязочки, разговоры всякие… Недоразумение - типа. Может он из милиции? «Стечкин»-то явно палёный. В розыске. Да! А, у родной милиции просто - новое экспериментальное обмундирование, и новые же методы дознания.
Дьявол! Что с памятью, мама дорогая? Вроде бы – всё припомнил, но так что лучше снова забыть. Может, тип чего-то мне подсыпал во время «решений?» Но зачем? Действительно – дьявол. Вон, в «Мастере» - Стёпу тоже сосисками по началу кормили, а потом – фьють – и в Ялту!
Ну вот, откуда, спрашивается, столь недешёвый кухонный инвентарь? Неужели он всё с собой припёр? Хозяйственный бедуин, однако… Боже милосердный, как болит голова!
Все это беспорядочно промелькнуло в голове оцепеневшего Сапфирова. Он трусливо покосился через плечо в коридор, всерьёз опасаясь увидеть там кого-то окончательно сломающего остатки привычного мировоззрения. А Незнакомец, внезапно и резко, как-то цепко, серьёзно взглянул на него и медленно сказал:
– Да вы не волнуйтесь, Елисей Михайлович! Один Я. А царапины эти не смертельны. Поболит и пройдёт. Пустяк. Я же – терплю! И никто, знаете ли, ничего не видел и не слышал. Всё – тихо.
Тип прищурил яркую зелень глаз и добавил со значением: - Все - спали. Всё – чики пики!
Сапфиров внезапно вновь почувствовал прилив адского голода и одновременно усталость. Его охватила апатия. Все происходящее явно превосходило его воображение. А когда воображение буксует, исчезает интерес. Ну и хрен с ним!
Сейчас пожру, разберусь с этим арабским ифритом, и завалюсь спать. – подумал Елисей отрешённо. – Надеюсь, не отравит, если сам лопать будет…
- К-хм! Ну что же, – выдавил Сапфиров, громко сглотнув заливающую рот слюну, - тогда… Это… Приятного аппетита!
Незнакомец коротко кивнул, приложив правую ладонь к раненому сердцу, и принялся во всю уплетать собственную стряпню диковинной вилкой. Снежный пальмообразный хохол удовлетворенно подрагивал на голове.
Некоторое время Они ели молча, запивая это дело вином из бутыли.
Елисей чувствовал, что ест и пьёт что-то очень вкусное, но слишком незнакомое даже для экзотики. Впрочем, пожарь Визитер обычную яичницу с остатками докторской колбасы из холодильника, вряд ли бы Он этим сгладил неординарность ситуации. Наоборот….
Куски мяса были хорошо прожаренными, но очень сочными, сдобренными букетом душистых специй и бледно-зеленым, острым соусом. Гарниром служили странные сладковатые овощи, похожие на мелкие пёстрые груши и какие-то похрустывающие ароматные стручки с длинными прозрачными листьями. Вино было почти чёрным, с лиловым отливом и густо-багровым проблеском в струе. Оно легко пенилось и испарялось во рту, наполняя тело неожиданно тёплой силой.
…И голова уже не болела у Елисея, и не было, в общем, никаких дурных ощущений. Даже рана на груди перестала дёргать. Настроение потянуло в гору, Незнакомец стал казаться вполне милым и совершенно не подозрительным. Апатия и усталость исчезли без следа, уступив место благоразмеренности. В самом деле, много ли человеку надо? Вкусно поесть… Хорошо попить… Погонять дурака в штанах. Особенно - нашему человеку?
Какая разница как гость выглядит и одевается? И, какая, в сущности, разница наш он или не наш? Нет разницы! Может, иные пижоны и не пьют с кем попало, но он, Елисей, не пижон. Он, Еэлиша – Затюканный, Задрюченный и Затраханный!
Но…всё же, как этот наджибула сюда попал, и откуда он сюда попал? Конечно, всякий гость есть - Посланец Божий. Ангел. А хорош он, или плох, зависит от хозяина. В смысле – как аукнется, так и откликнется. Теоретически. С другой стороны, незваный гость – хуже тата… То есть - мусульманина… В смысле - обдолбаного шахида. (Прости, Господи!)
Впрочем, что это я? Какой гость! Какой шахид, к чёртовой матери!? Он же – Клиент! Квартиросъёмщик. В натуре – Добрый Ангел!
Что касаемо.. Да! Так вот: вообще, может его, Елисея Сапфирова, избаловали вниманием и любовью ближние? Может, каждый день к нему гости косяками ходят, потчуют такими яствами, таким вином? Помнится, за последний год, к нему, Елисею, достаточно регулярно наведывались только казённые тётеньки с уведомлениями об отключении всего, что только можно. Почти по Михаилу Афанасиевичу:: «…Вылетайте как пробка!»
Медленно пережёвывая угощение и размышляя, Елисей расслабленно поглядывал на гостя из-под полуопущенных век. Тот уже насытился, и с рассеянным видом прихлебывая вино, ожидая хозяина. Солнце уже уходило с кухни куда-то - вверх и вбок, всерьёз принимаясь за проснувшийся город.

- Ну-с, уважаемый Елисей Михайлович, - произнес, наконец, Незнакомец, заметив, что отдувающийся Сапфиров осоловело отвалился от стола. – теперь и поговорить можно… Вы не против?
- Да, да, конечно, – спохватился Елисей, и чуть было не рыгнул. – Мы можем пройти в большую комнату, там будет наверно прохладней. Вы знаете, было замечательно вкусно, только мне не совсем понятно, э-ээ, зачем вы так утруждались …
Незнакомец сделал непонятный, несколько раздражённый жест.
- Это совершенно не важно, поверьте…
Он лёгким неуловимым движением встал из-за стола и, потряхивая своим белоснежным хохлом, направился в комнату-мастерскую.
- Ах, нет! Э-ээ… Лучше в большую ко… В этой у меня беспорядок! - заторопился Елисей вслед.
Гость, не обращая никакого внимания на его слова, открыл противно скрипнувшую дверь и вошёл.
Чуть не приплясывая от смущения, Елисей уже вновь хотел, было призвать Незнакомца в другое помещение, (кто в доме хозяин, в самом деле?) как вдруг…
…Замер на пороге, теряя дыхание…. Нет… Галлюцинация. Морок!

Вновь Что-то Нахлынуло на него, и… стремительно понесло, потащило за Собой - Вверх и Вниз, в Стороны и Изнутри – Наружу – одновременно… Елисей внезапно Осознал, что он, это – Вспышка! Сапфиров увидел Себя, как - ослепительный Живой Взрыв…
…Это было – Нечто… очень странное:
Он видел, как Фигура в длинном красно-золотом плаще, вдруг превратилась в сверкающую чёрную точку в Центре ЕГО Вспышки, в Сердце Елисея, и резко метнулась куда-то в Безграничность, во Внутрь, словно изображение в компьютерной анимации, и исчезла… Вместе с проклятой комнатой! Исчезла, вообще, со всем привычным вокруг. Исчезла вместе с ним - с Лёсой!
И Тьма над Бездною… стала у ног Сапфирова…
И Эта Тьма, окружавшая Елисея со Всех Сторон, внезапно СКАЗАЛА очень знакомым ироничным Голосом, что-то явно цитируя:
«…и СТАЛ СВЕТ!»
И Он, Действительно - СТОЯЛ… на Чём-то! На Чём-то - Неопределённом, Невыразимом, на Ком-то – Живом, на Огромной Высоте. И Это, Живое – Было - Продолжением Его Собственного Тела.
Внизу, угадывался Необъятный Океанский Простор, а вокруг Был Ветер… Бесконечный Ветер. Живой Ветер... Ветер пристально Смотрел на Елисея в упор. Смотрел куда-то - Внутрь Сердца… Ветер, Был Водой Океана…И Тот Океан Был (невероятным образом) и - над Его Головой, и со Всех Сторон! И, Всё - Это, Было с Елисеем – Одно Целое.
Солнца нигде не было видно, но Всё вокруг пронизывал яркий Свет. Источником, вернее - Сосудом, содержащим этот Свет, был Он - Сам. Вспышка (Он – Елисей) ощущала Себя, теперь как - Сосуд, как Живая Ёмкость, наполненная кипящим Огнём!
Глаза Елисея были, как - Центр Этого Света.
И, Это - Был не обычный свет. Это Было, скорее - Понимание. Осознание - что такое Свет. Понимание Всего. Наслаждение. Свет Был - Ощущением Бесконечности, полностью Явной и покорной Воле Елисея. Свет Был - Чувством Силы. Силы - Безграничной и Всемогущей. Свет Был Радостью этой Силы, и Свет Был - Её Царством.
А Центром Царства, Был Он - Елисей Михайлович Сапфиров.
И Свет этот, становился всё ярче, Распространяясь во Все Стороны и куда-то Вглубь, Внутрь - Своего Центра.
В глаза, которые Были - Сердцем…
Всё Это - происходило с невероятной мощью и ускорением, вызывая стойкое ощущение солнечного протуберанца, скользящего по невидимой броне гравитационных полей. Но в то же время, Всё Это - было совершенно спокойно и безмятежно!
Это было – САМО БЫТИЕ.
…Как - тихое летнее утро.
Наслаждение Елисея становилось так велико, что Он почувствовал острую необходимость разделить Его с кем-то другим: Немедленно! Мгновенно!
Наслаждение уже НЕ ПОМЕЩАЛОСЬ в Елисее. Оно требовало подарить Себя – «кому-то». Но кому? КОМУ?
Тому, кто ещё не знает Его, Сапфирова - Высокий Свет, Наслаждение... Тому, кто – слабее. Другому... Кому-то, удалённому от Вечного Совершенного Счастья...
Но такого, «другого»… не было. Существовало, лишь Одно Простое Совершенство – Он, Елисей!
Во Всей Бесконечности Елисея, Был – Один Елисей!
И Вся Его Бесконечная Сила, Его Безграничный Свет не был в состоянии Ему помочь, потому что - Сам был Даром, Был Им Самим и Был - только для Него Одного. Иного, Способного Принять Дар просто ЕЩЁ НЕ БЫЛО СОЗДАНО! Воспринимать и Возвращать Свет, ЖИТЬ и ДЕЙСТВОВАТЬ - мог только Он, Елисей Михайлович Сапфиров!
Но, давление Пламени нарастало, стараясь разорвать Бесконечность Противоречия! Но, Свет - неумолимо требовал отдать Себя…Отдать кому-то «другому»! Отдать, вернуть – и без промедления, иначе… Иначе могло, случится что-то непоправимое, ужасное…
Этот Свет, Дар, Эта же Сила, давала Елисею Возможность почувствовать, что есть - «Некто Больший», чем Он Сам! Больший, чем Сам - Дар! «Некто», Способный Понять и Оценить Желание Елисея. И только ЕМУ можно было отдать Себя. Вернутся…
И Это был – ШАНС…
«Некто» Был Единственным, с Кем Сапфиров мог, Поделится Своей Бесконечной Радостью. «Некто» Был Единственным, Способным Вместить Безграничное Бытие Елисея. Понять…
И, именно, Его Невыразимое Присутствие Порождало Одиночество Сапфирова, Вызывало… пародоксальное Чувство Бессильного, Обречённого Стыда. Это Было Противоречием. Это УГРОЖАЛО Наслаждению Елисея, и Он Не Понимал ПОЧЕМУ!!
Данное Чувство Сапфиров Видел как Чёрное Зеркальное Облако, как Чудовищьную Твёрдую Пустоту, в Которой бешено метался пульсирующий Шар Света – Её Центр. Шар почему-то походил на колоссальный Солнечный Зайчик, затравленно бьющийся о Непроницаемые Зеркальные Стены. Этот Шар был похож на покинутого ребёнка!
Елисей, дрожа от сострадания, Осознавал, что Шар пытается проникнуть к Тому, Кто Его однажды Покинул, укрывшись за Чёрным Пологом.
Это Был «Некто Больший», и Он Видел, Чувствовал Боль и Отчаяние Пульсирующей Сферы. Он Знал, Что Она Хочет, что у Неё Нет Сил Самостоятельно выбраться из Зеркальной Ловушки, и… почему-то не Спешил Помочь, равнодушно наблюдая со Стороны.
Это Наблюдение и Было – Его Незримым Присутствием. Оно Возбуждало в несчастном, Светлом Шаре Желание Поделится, Желание Возвысить малое, Желание Наделить Силой - слабое и Сделать Вечным - преходящее. Всё то, что Шар Мог бы Сделать, если бы с Ним был кто-то ещё! Тот, – кто Не был Создан! Не Существовал…Тот, кого мог Создать «Некто Больший», но НЕ СОЗДАЛ… И Свет мелко, часто вибрировал, словно задыхаясь от напряжения.
Сейчас и Всегда Существовали, лишь – «Некто Больший» и… Сам Елисей! Их БЫЛО ДВОЕ, и поэтому Существовало Одиночество, и поэтому Свет Сапфирова рвался Наружу…
Этот, «Сущий за Зеркальным Барьером», только Предполагал Своё Присутствие, – Обозначая Себя Наблюдением, но Сам по Себе – Был Скрыт, ибо Никогда и Ничего Не Принимал, а только Давал, игнорируя Взаимосвязь. Это не лезло, ни в какие ворота, ибо ОН Был - Отцом, а Страдающий Комочек Света – Был Единственным Сыном! Был - Елисеем Сапфировым.
Его Отец только Дарил, но Сам – НЕ ПРИНИМАЛ Даров! В Этом Было Его Скрытие.. Отец как «Некто Больший» - Был Полной Противоположностью Елисею, и потому - Был Навсегда Скрыт и Недосягаем Для – Елисея. Потому что Был Тем, – Кто Существовал «до» Вечности Своего Сына! Кто Пребывал – «до Всего», и Был Больше, чем - Всё Совершенство Сапфирова. Он не нуждался ни в чём, что мог и потому - хотел подарить Елисей. А, Лёса не имея никого кроме Себя и Него, Мог и Хотел Поделиться Собой только с Ним, с Этим - «Некто». С Отцом… Ибо Их Было– ДВОЕ! Но Этого НЕ ХОТЕЛ Отец! Здесь существовала ТАЙНА…Отец Существовал - Вне Бесконечной Среды Сапфирова, которая была лишь искрой на границах Его Царства… Он Создал Вечное Наслаждение Сапфирова как - Наполняемую Чашу. Елисей мог Принимать Свет от Отца. Его Любовь. Принимать… Это Было Его Обязанностью! Но Елисей Видел, что несравнимо Большее Наслаждение ощущается при ОТДАЧЕ!
А ЭТОГО Он – Не…мог… Его Всё творящее Желание Не Срабатывало!
Как будто Отец СПЕЦИАЛЬНО ДОПУСТИЛ ОШИБКУ в Своих Расчетах… И Елисей Не Мог Постичь ПРИЧИНУ, хотя ОНА БЫЛА ОЧЕНЬ ПРОСТА… НО… ОНА БЫЛА У ОТЦА! Истинное Бесконечное Наслаждение Было только у Его Отца. И Оно было Абсолютно НЕ ДОСТИЖИМО для Елисея…Его Отец Был – ДРУГИМ! В Этом состояла Тайна!
И Это Не Было Тайной Отца, ибо Было Тайной ОКЕАНА, окружающего царство Отца! И об ЭТОМ рассказывал Свет, наблюдая за сыном. И здесь было ЧТО-ТО ещё…
И как только Елисей так Осознал Своё Состояние, в тоже мгновенье Наслаждение Света сменилось дикой, совершенно непередаваемой Болью и Тьмой.
И тогда Свет Исчез!
Вся Беспредельность вокруг - Завизжала в Хаотичной Тоске и Отчаянии, и, мгновенно Сократившись, Стала Бессмысленной Пустотой, не имеющей ни Жизни, ни Смерти, ибо То и Другое Было - ОДНИМ ЕДИНЫМ ОБЩЕМ СВЕТОМ!
Который Исчез…
И тогда Елисей, собрав остатки Воли, Вышвырнул из Себя Свой Собственный Образ, Свои навсегда угасающие Воспоминания, во Вне, туда, где Был «Некто Больший». Туда, где Был Его Отец! Это было Молитвой Сына.
Сапфиров Изрыгнул из Своих Недр Густую Огненную Сукровицу, чтобы ОН Услышал Его и избавил Его от Непереносимой Тоски и Боли. Обрывки воспоминаний о свете, то, что оставалось от Вечной и Совершенной Жизни Елисея, мгновенно рассеялись, разлетелись тусклыми искрами в Бесконечной Тьме! В Бесконечной Смерти…
НО НИЧЕГО НЕ ПЕРЕСТАВАЛО, ИБО БЫЛО ВЕЧНЫМ…
Сотрясаемый неописуемым Ужасом и Страданием, Елисей Закрыл Лицо Руками и отчаянно, опережая Свою Мёртвую Вечность - беззвучно закричал…

Наваждение закончилось так же внезапно, как и началось. Елисей обнаружил себя сидящим на диване, на том самом месте, где вчера силился в себя выстрелить. Рядом, в компании со снятой, часто гудящей телефонной трубкой, воронёно поблескивал «стечкин». Елисей так же обратил внимание на то, что рот у него широко открыт, а лицо мокрое то ли от пота, то ли от слёз и пота вместе взятых. Встрепенувшись и взяв себя в руки, он заметил, что незнакомец преспокойно восседает поодаль в раскладном старом кресле, покрытым потёртым ковриком с оленями, и раскуривает длинную изогнутую трубку. Сапфиров в полном расстройстве зашевелился на своем месте. Обнаружившийся пистолет почему-то его больше совсем не тревожил. После столь невероятно сильной галлюцинации он не чувствовал себя в состоянии о чём либо разговаривать со своим экстравагантным Гостем. Более всего на свете Алексей хотел завалиться на свой диван, завернуться с головой, и постараться заснуть, не вспоминая не вчерашние само издевательства, ни сегодняшнюю страннейшую, беспрецедентную ситуацию. Опять заныл тупой гвоздь в виске, и заломило рану на груди. Тело налилось свинцовой слабостью. Вернулась растерянность и апатия.
Проклята, однако, комнатка… Проклята!
- Э-ээ, любезный… - Сапфиров мучительно замедлился, – может, мы с Вами поговорим, позднее… Я, конечно, что-то начинаю понимать… Но…Что-то мне хреновато сегодня. Видно, я вчера, в самом деле… Того… Перебрал! В общем, я дико извиняюсь… Но я, я…
Гость с непроницаемым лицом попыхивал своей трубкой, разглядывая Елисея, и словно не слушал, что тот мямлил. В глубине Его ярко-зелёных, раскосых глаз тлел непонятный огонёк, живший вроде бы сам по себе.
Елисей вдруг сообразил, что в комнате совершенно не пахнет табачным дымом. Пахло чем-то непонятным, не имеющем никакого отношения к курению. Чем-то очень узнаваемым, но абсолютно неуместном в двухкомнатной, стандартной, московской квартире, посреди задыхающегося от ненормальной тропической жары города.
Незнакомец вынул трубку изо рта и наставительно сказал:
- Водку с фенозепамом употреблять очень вредно. Даже для человека, собравшегося свести счеты с жизнью.
Елисей Сапфиров вздрогнул, и затравленно покосился на пистолет. Взял подушку и зачем-то его прикрыл, ища глазами бутылку и упаковку из-под лекарства.
И не нашёл….
Откуда он про фенозепам… Я сам что ли - ляпнул? – подумал Сапфиров, испытывая стыд и злость одновременно.
- Это я так… На возможное будущее. – сообщил Незнакомец, спокойно выпуская тонкую прозрачную струю дыма. – Довольно странно было за вами наблюдать! Да и комнатка эта, которую, по вашему мнению, не спасти, не более проклята, чем все остальные…
У Сапфирова, словно паук пробежал по спине, шевельнулись волосы на голове.
– Слушайте! Кто вы такой? Что всё это значит? И… Как вас зовут? – перехваченным голосом спросил он.
Незнакомец вдруг с вопросительной интонацией что-то произнёс на незнакомом гортанном языке, энергично придыхая и цокая.
Как… Как? – пролепетал опешивший Елисей.
« - На что ты спрашиваешь об Имени Моём?» – строго переспросил Гость по-русски.
У Елисея мелькнуло в сознании, что это какая-то цитата. Но он не мог вспомнить откуда. Что-то очень знакомое, и, кстати, не так давно читанное…
- На самом деле сказано было так: - Незнакомец опять что-то выразительно проговорил по-своему, и тут же перевёл. – «На что тебе - не ведающему милосердия - Моё Имя?»
Лёса судорожно сцепил пальцы, не находя что сказать.
Зелёноглазый Визитер невозмутимо продолжал:
- Вообще говоря, это – мелочи. Мало ли - Кто, кому, чего - Сказал… Давно Это было! Теперь о Главном. Напомню Вам - ваше прошлое:
Я – Путешественник. Путешествую уже…довольно, гм-м… много времени. Перехожу вот с Места на Место…
А что нужно Путешественнику? Прибежище! Элементарный приют! Еда и Ночлег. Ну и конечно - общение… Неторопливая беседа у очага. Вино и Воспоминания… Вино Воспоминаний! Пьянящее, Божественное… В Этом Смысл Путешествия…
Так вот - вчера Я сошёл в это селение и сразу же наткнулся на ваше объявление. В этой, как это… В газете. Я, не мешкая, позвонил, и вы изъявили свое согласие. Почти… не торгуясь. Надо думать! Вам было так нехорошо… Вы почему-то с самого начала упрямо именовали Меня «пашей». А Я… (белоснежный хохол негодующе качнулся, задрожав россыпью золотых искр в камнях) «не паша». Я, на Данный Момент, - «Далеко не паша»! Более того: скажу вам откровенно: Я, Сейчас - Некто Совершенно Противоположный, а сравнение Меня с каким-то «пашей», прошу прощения - ни в какие ворота не лезет, и вызывает у Меня тошнотворное омерзение. Ибо - Живу Я! В отличие от «паши» Да и от вас – тоже.
(Так! – бухнуло в содрогнувшемся Елисее. – А это - что значит?)
Гость продолжал:
Этот ваш «паша», дорогой Мой Елисей Михайлович, если уж хотите знать, еще до своего рождения был - мёртв, а живым только прикидывался. Вводил себя и окружающих в заблуждение… Я ненавижу подобное притворство! Хоть и нет в том его воли… Одно – его безволие. Человеку надлежит быть искренним! И, что чрезвычайно важно – надлежит Знать Своё Место. Если Жив - Живи, если Мертв, – жди, когда пригласят Жить… Да!
А вы Мне: «паша», ну как там, «паша», что - там?. У него «Там» – те же проблемы что и «Здесь», не сомневайтесь!
Впрочем, повторяю, «паша» не виноват. Почти… А вот вам, было - плохо… Действительно плохо! «Это и именуется «вратами слёз» – захотеть и искать Возвращения!» Это вас до некоторой степени извиняет…
Он небрежно пошевелил пальцами в воздухе, как бы прощая хозяина квартиры, и сделал короткую затяжку.
- Так вот… - снова заговорил Гость своим бархатным баритоном, - вчера Я вас немного, э-ээ Привёл в Чувство. Изложил вам Свое Предложение. Мне кажется - вполне ясно…Вы, в общем, согласились… Но сейчас Я хочу удостоверится, вспомнили ли вы прошлое, и подтверждаете ли своё согласие?
Сапфиров тоскливо сопел, потирая рукой переносицу, стараясь при этом прикрыть ладонью большую часть лица, чтобы Гость не видел его пылающее лицо. Незнакомец выжидающе мерцал своими нереально зелёными, раскосыми глазами.
– Так! – разочарованно сказал Он после паузы. – Ни хрена вы не вспомнили! Стрелок…
Елисей трудно закряхтел.
- Так. – повторил Незнакомец уже твёрдо и сильно, - придётся начинать с Начала.

*****

Причина Тени
(воспоминание Херувим,от)

гл. №3

«И насадил Господь рай в Эдеме на востоке и поместил там Человека, которого создал».
Берешит. 2. 8.
«…так говорит Господь Бог: ты – печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты» «Ты был помазанным херувимом, чтоб осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония» «…за то Я повергну тебя на землю…»
Ихэзкиеэль. 28. 12,14,15,17
«Кому Аллах не устроил света, нет тому – света!»
Свет. Сура 24. 40.

Он - Говорил:
…Впервые Он Cтоял Вплотную за Моим Правым Плечом, и громко сопя, рассуждал о значении Слова. Слово, как Ему доподлинно известно, слову - рознь. И рознь, иной раз, достигающая умопомрачительных размеров! И особенно Это, по Его Мнению, касается Названия маомарима. Пусть даже это - обычный хохматорим. Да! А почему? А потому, что Слово, облачённое в Название, – есть Ключ к Мудрости, Инструмент Постижения, заключённый в хохматориме, не говоря уже о маомариме. Не говоря уже о… Да, что там! Во всякой писанине – вообще! Даже, если хотите знать, пергаменты мытарей содержат в своей утробе…
Я сквозь Зубы Попросил Его Удалится. Он немедленно Замолчал, некоторое время продолжая сопеть, затем возмущённо фыркнул, Розовые Кусты затрещали, и Он Удалился. Интенсивность треска несчастных Растений иллюстрировала меру Его оскорблённости. И это означало, что теперь Мне придётся разыскивать Его по всему Саду среди огромного стада сородичей, кое-кто из которых похож на Него как две капли воды. Вообще-то, если Он вздумает изображать из Себя обычного быка, вычислить Его будет фактически невозможно. Это не шутки. Но, во первых (Я надеюсь) – Он Сам долго не захочет (не сможет) находиться вне Нашей Компании. Ну, в самом деле, что Он будет делать Один в Саду? В стаде? Мычать что ли? На коров лазить? Со стадом-то ведь ВСЁ уже давно сделано! Им же, кстати. Во-вторых, – Я тоже не так Прост, как Некоторым кажется.
А с Чего Всё Началось? С Кого? Конечно, с МЕНЯ! С Кого же ещё!? И ведь надо Было так неосторожно проболтаться при Нём о Своём Варианте Названия ПРОЕКТА! С другой стороны, Проект ведь на четверть (никак не меньше) и Его ПРОЕКТ…
И, конечно, не следовало Мне Влезать в Эту весьма неблагодарную Тему; - о роли Названия в формировании Сюжета - вот что! В этом – всё Дело! Слово - штука сложная, тонкая, а Название Чего-либо, и вовсе – скользкая. Ускользающая.
Дело-то в том, что Первое рабочее Название ПРОЕКТА было: «Обыкновенные Сказки, или Хроники ненужного Царства». Оно казалось, поначалу, (да и сейчас кажется) Лично Мне - неплохим. Длинноватым, но – Неплохим. Сносным. И вот пока Я увлечённо, на Выдохах, Моделировал возможные Линии Сюжета, Развлекая Наш Тесный Квартет, Он Один (в Одно Лицо) почему-то Решил категорически, что Иного Названия Быть, ну – «просто не может»! И, что самое возмутительное, - «Не Должно»! Ведь Это Значит, что Линии Сюжета жёстко Фиксируются! Равно как и Последствия, т.е. «Варианты Судеб». Получается (в Целом) - Отсутствие каких-либо «Вариантов»! Но что же это, в таком Случае, за Вселенную тогда Мы Водрузим? Что, за «мерзость запустения», Прости Нас, Господи!? Где Произрастут Цветы Истины, с коих Нам, аки Небесной Пчеле - Надлежит Собрать Нектар Благоговения? Как Всё – Оно, Будет Двигаться-то? (Мы страшно Удивились!) Нет, конечно, не самой категоричности, и не демонстративному Противопоставлению Своего Мнения - Мнению Общества, а тому, что Он, вдруг, вот так – «с места – в карьер» - Упёрся Рогами в Единоличное и Принципиальное Ограничение Проекта. Без НАС! Каково? Но Это, мягко говоря, не совсем Его Ума Дело! (Единолично Ограничивать Кого-либо и Что-либо!) Говоря ещё мягче, именно Его центробежные инициативы Подлежали Различным Формам Ограничения. Ибо Сказано: Дабы - не ломались Дрова и нежные Розовые Кущи! Дабы - Оградить НАШЕ ИМЯ от всяческих нареканий и уязвлений!
Ему сразу Дали Это Понять. Одёрнули. Усовестили. В Один Голос. В Один - Vox Domini, так сказать. (Наорали на Него от Души!) В смысле: - и никаких, там Тебе - «потом что ни будь придумаем»! Потом, уже того…Потом уже Ничего не Придумаешь! В общем, Закрыли Тему и Поставили на Ней Печать. (Особенно Твёрд Был Лев и Я.)
Эфраим, между тем, Продолжал Упрямо Стоять на Своём, и последовательно Распространяясь, регулярно Напоминал Нам о Своей Позиции, причём всякий раз по-новому (якобы) Её Аргументируя. Чаще всего (между Нами Говоря) «аргументы» эти - были вздорные. Несерьёзные. Типа: - А Ты Кто такой!? Или: – Не легко же Вам Будет Летать супротив Рожна! Или вовсе вылезали из Орбиты Неписаного Этикета, и превращались в бесцеремонное Давление на Общую Психику. Например: Он вначале Созывал Всех Нас в компании с местной живностью Трубным Рёвом из Виноградных Зарослей. (Заросли, понятное дело, горели, не сгорая!) А когда Мы Являлись, (неохотно) а живность - дрожа и скуля от страха и дурных предчувствий, Он немедленно Поджигал от сих несгораемых Зарослей Ослепительную Радугу – аж через Все Небосводы! Освещаясь таким манером, и величественно поводя Огромными Рогами, Он - Выступал и Воздвигался над Нами - «яко Гора Синайская», и Вострублял - «аки Труба Иерихонская»! (Мы Морщились, но Не Возражали, дабы не разводить склоку в присутствии низших аспектов) Потом, «повоздвигавшись» и «потрубив» вдоволь, Он столь же Величественно Удалялся Назад, в Глубины Несгораемого Винограда. Что и говорить, выглядело это Его дело – более чем Эффектно, но к Нашему Делу всё равно относилось минимально, и Нас, конечно, ни в Чём не Убеждало.
Дан, недовольно брюзжа, Улетал Гасить Радугу в Небосводах. Я иронично Разгонял по Местам опухшую от Эфраимова «Ужаса» живность. Йёдоо же, флегматично растянувшись в Тени Дерева, лениво Предполагал, что, мол, - Ему (Быку) - просто нравится валять дурака. (Что Мы, – в самом деле!) И не такое – бывает! Случается, знаете ли - намно-о-го Иначе. (В смысле – «ломания дров») И ещё как – «Иначе»! Но – редко. Не часто. Ребёнок же! Дитятко. Мол, ведь Он прекрасно Знает, что Мы Его - Любим, что Мы без Него – «Не Можем». Потому как - Своя Рука (т.е. Копыто) – Своя же Владыка! Ну а низшей живности и Прочему Саду это провинциальное шапито будет только на пользу. Что ж, справедливо-с. Наш Лев Всегда Справедлив! Мы, конечно, без Быка – Не Мы. Без Него Мы – Немы, Глухи и Несерьёзны. Именно, что - обыкновенная байка, полночная грёза младенца и не более... Сила есть – СИЛА, и никуда не денешься! Но и Он-то без Нас куда, а? Без Йёдоо, без Дана, без Меня, наконец!? Что Значит Сила без Связи с Нами? С Садом? Да Ничего! Ноль. Бык он и есть - бык. Бычара. Животное. Утроба Египетская. Флорофаг! Агрегат для умножения навозных куч. И Я – не Я, (и Мы – не Мы) если Это – как-то ИНАЧЕ!
Так вот - Эфраим, ничтоже сумняшися, упорно Гнул Свою Линию и щеголял спец. эффектами. И так Было – Долго. Но вскоре Я Обратил Своё Внимание на то, что у Него стали появляется Настоящие Аргументы, из чего Сделал Вывод, что Он всё же Прислушивается к Слову Мудрого Дана. И Слава – Дану! А когда Наш Силач, наконец, Прекратил Свой цирк с разными знамениями и прочими зубодробительными экзистенциями, тут уж стала заметна Работа Йёдоо. Истинно, Истинно Глаголю: ЛЕВ, это вам - Не лев! Наш ЛЕВ – Это СКАЛА! И Скала - НЕПРОСТАЯ. Скала - ОПОРНАЯ, НЕСУЩАЯ! КАМЕНЬ НЕБЕСНЫЙ, КРАЕУГОЛЬНЫЙ, о Который вдребезги разбиваются Волны Великого Океана. Да, да! САМОГО - БЕЗНАЧАЛЬНОГО!! (Эх, кабы кто Мог Осознать, – ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ!) Например: Наш Эфраим.
В общем, Живность облегчённо перевела Дух..
Потом Он Пришёл ко Мне… Чем кончился Этот Визит уже Всем Нам Известно. Весь искрящий Прогресс, увы, – какому ни будь коту под хвост! Эфраим Удалился напролом сквозь несчастную Розовую Чащу. Разобиделся. А что Я такого Сказал? Удались, мол! И что? Может, Я - Занят! Может, Мы - Думаем?! О Нём же, между прочим! Ну, как Маленький, в самом деле!
Вообще-то, Он и есть среди Нас - Самый Младший, Самый Сильный, с Глубокой, Уникальной Синевой Кротких, Кристально Чистых Глаз.(Дар Самих Орфаним.от!) У Него Было Самое Сильное Видение Света в Саду. Не Зрение, как у Дана, а именно - Видение. Он Воспринимал Свет Сада, как бы одновременно - с Четырёх Сторон. Конечно, Это было пустяком по сравнению с СИЛОЙ Видящих БОЛЬШОГО Сада… Но Мы всё равно тайком Завидовали. (Самим, порой не вериться, но – Факт!)
Так, всё же где, скажите на милость, Мне искать теперь Этого Ребёнка? Может, действительно, Запросить Содействие Видящих? Ведь неизвестно что Эфраиму (сгоряча) взбредёт в рогатую Головушку. Чинить-то Нам. (Притом, что Виноват, как Всегда, - Я!)

Он - Говорил:
… ВИДЯЩИЕ. Кх-м. Кх-м. Да! Не так-то это просто – ИХ «Запросить». До Видящих ещё ДОЙТИ надо. Постичь! Допереть. Дотумкать. Достичь. По Горам по Долам, по Рекам по Ручьям - через Океаны… Короче, всё время – по ЛЕСТНИЦЕ, на ВЕРХ, чуть ПРАВЕЕ и Через ЦЕНТР САДА. Прямо скажем - Не Рукой Подать. (Если уж Быть Максимально Точным.)
А, Центр Сада, знаете ли… Центр Сада, это… Кх-м. Кх-м. Как бы ЭТО… Объяснить - попроще?
- ЭТО… Ээ-э…
- Ну, если попроще, то - ХОРОШАЯ (ЭТО) ШТУКА – (ЭТОТ) ЦЕНТР САДА! Даже, можно сказать - ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ, но уж больно – НЕПОНЯТНАЯ!
Сколько Себя Помню – ровно столько же - не могу Удержаться; Поражаюсь! Насколько МНЕ Известно, Сад, ОН - КРУГЛЫЙ. Шарообразный. Всё Это, Нам - Понятно и от Этого - Истинно. Есть – ЦЕНТР, и есть – центр. То бишь - Место Наблюдателя, а Всё остальное – Площадь Сада - до Горизонта. До Линии Ограничения Зрения Наблюдателя. До Того - Кого «НЕТ».
(А Я - Где? Безобразие! Я – иногда просто в шоке от таких штучек!)
Натурально: Ограничение Есть, а Самой Линии Нет. Ибо Кто, когда Доходил до Горизонта? Попрошу Всех Заметить; Это Вопрос не риторический, а Насущный! Кто, когда доходил до Границы Собственного Зрения? «Постижения», если угодно. Я, например, Пробовал (со Своей Компанией) и… Не Дошёл. Не Допёр. А если уж Я (!) Я - Не Дошёл, значит, никто не дошёл, и сроду не дойдёт, ибо ещё не Рождён. Ведь Я в Саду – пока что - Один. А розовые кусты и прочая нежная живность никакими горизонтами не интересуется. Может быть, как Исключение – Мой ОТЕЦ? Это, конечно, – Другое Дело. Или Мама… Всё Может Быть! (Даже – Обязано). Но Я Не Хочу Залетать так Высоко Вперёд… Или – Назад? Ладно. Опустим для ясности. Короче – Шагал Я, Шагал, да так и не Дошагал до Этого Горизонта, что б Ему провалиться! «Шагалки» не хватило, - Высокомерно откоментировал тогда Ситуацию Дан. На что Наш Великолепный Йёдоо тут же, Подмигнув Мне и Эфраиму, Смиренно Прибавил; - И - «Леталки»!
Счёт – 3/1 в Нашу Пользу. (И Поделом!)
Так что же - Горизонт? А Горизонт Сада благополучно Удалился на Обычное Расстояние, и то Место, куда Мы Прибыли, вновь оказалось вроде бы Центром, «Точкой Наблюдения за Площадью Сада и Его Горизонтами.».
Истинно и на веки веков Определяю: - «Суета Сует. Всё Суета»! (Амэн.)
И вот, Общими Усилиями, после долгих раздражённых Прений, Мы Установили и Предрешили; что (вернее всего) Центра (как Точки) вообще - НЕТ. Линии Окружности, как и Самой Окружности, тоже нет. (Опять - Шок!) Пусть. А Что Есть-то? Хотя бы – Где Есть?
А - Везде! Есть Везде: - Одна Сплошная, Ровная, Площадь Центральных Точек, т.е. – МЫ САМИ. Вот! Да. Не Много – Не Мало. Достаточно! Просто и Талантливо! Нельзя же, право, всерьёз Считать Место, на Котором Ты Стоишь - Центром Вселенной! Ведь на Чём Стоишь-то? Всего лишь на «Точке» Собственного Зрения, то бишь - на Себе Любимом! А с Ней (и с Нами) иной раз вон Чего Происходит… Стоять же - на Собственной «Площади» несравнимо проще, и во Всех Отношениях - Спокойнее! То есть Считать Себя - Центром Вселенной, конечно, можно, но условно, чисто эгоистически и исключительно для Самонаслаждения! А «Чистый Эгоизм» (без Нас) - Вещь Сама по Себе – «нехорошая», «вредная», хоть и НУЖНАЯ.
Кх-м, кх-м! Да…
Так вот – Тогда, Когда Мы, было, Обрадовались и Стали Важничать, Зоркий Умница Дан вдруг Обратил Своё Голубоглазое Внимание на То, что:
Во первых, - пока де, Мы тут дурью маемся, Он уже (даже с Высоты Своего Полёта) не Зрит Дома!
Во вторых (что касается Эго) – тут Всё как раз наоборот! «Площадь» Собственного Зрения, Это та же «Точка», только ОГРОМНАЯ!! Это, если хотите знать, Сам по Себе и сплошь – «Чистый Суперэгоизм», т.е. - Катастрофа. Не Игрушки. Но Выясняется Это, к сожалению, только при появлении Чего-то Ему (Эгоизму) Прямо Противоположного, вроде бы «Зависимого» от Него, и, значит, меньшего по Определению. В Нашем конкретном Случае – ЗАКОНОДАТЕЛЬНО! И Это…
СТОП!
Стоп! Стоп! Стоп!.
(Вот тут до Нас - ДОПЁРЛО!)
ЧТО Сказал Дан!?
Он Сказал, – НЕ ВИДИТ ДОМА! (Это Дан то!)
ДОМ ИСЧЕЗ!
Невозможно. Невероятно.
ВОТ ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО - ШОК!
Теперь МЫ ВСЕ - Видели ЭТО ПОЛНОСТЬЮ.
Действительно, Движимые лишь Собственным Эго, Мы только Сейчас Заметили ОТСУТСТВИЕ Нашего Дома. Мы вдруг Постигли, что Центром, Точкой, из которой Мы Всегда Смотрели на Окружающий Горизонт, Был ДОМ, Построенный Моим Отцом. Куда бы Мы ни Ходили в Саду, Он всегда был Точкой Отсчёта. Не Я, (с Компанией) а Он был Настоящим Центром. Мы удалились от Него, на сей раз так далеко, что Совершенно о Нём ЗАБЫЛИ, Предполагая, что Он Никуда не Денется. Куда ОН Может Исчезнуть? Ведь ЭТО - НАШ ДОМ! Его же ОТЕЦ ПОСТРОИЛ. Не «гора Арарат» какая ни будь! Не море «чёрмное»!
Но вот (будьте любезны!) - ОН Взял, да Исчез. Вопиющий Факт! И Что – дальше?
Мы Забыли (Я в Первую Очередь!) о Том, что ВСЁ, что Мы Совместно Предрешаем, то Сад неукоснительно Приводит в Исполнение. (Ну, Совершенно Вылетело из Голов!)
Это Было ПОТРЯСЕНИЕ…
И тогда Мы только Промолвили:
«И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулось с мест своих;»)
Скандал. Даже Дан, сник в какую-то Пропасть, и стал похож на обыкновенную курицу.(Что Говорить о Наших «малых сих»?)
Мы тогда Его, конечно, Вытащили, но, всё одно - Сильно Поссорились и Разошлись, куда Глаза Глядят, т.е. в – Разные Стороны, Наискосок. Такое вот приключилось КОСОГЛАЗИЕ. Каждый из Нас Тогда Предполагал, что Он таки «лучше» Нас Знает, Где Искать Дом. Окосели МЫ - в ту Пору. Но Истинно – нет Худа без Добра. Точнее – только Добро!
И Потому - Открылось, и так - Было Предположено Начало ПРОЕКТА…
Я, Бродя по Саду и Изнывая от Одиночества, однажды - Приблизился к стае Человекообразных горилл, что обитала в чудесной изумрудной долине, расположенной между двух малых рек. (А почему – нет?) Так Я их (и долину) Тогда и Назвал: «Подобные МНЕ гориллы», «Подобная Мне – изумрудная местность». Я ОБЪЯВИЛ им: Ибо вот: - ПРИМА – ТЫ. Зарубите это себе на сердце. (Никаких скрижалей и прочих шпаргалок!) Всё Остальное, (остальная долина) всегда – ВТОРИЧНО! Человекогориллы мгновенно закатили в МОЮ Честь буйные песни-пляски, возлияния-размножения. И, разумеется, Я тоже - Искренне, (и более всех их в Месте - Взятых) Радовался и Резвился. Я Показывал им Себя, то – Облаком разноцветных бабочек, спасая их от палящего Солнца, (которым Был – Я же!) то превращался в изумительно вкусные плоды. (Ох, как они Меня лопали! От пуза!) Я Давал им Хлеб и Вино, Я баюкал их детёнышей, Я Носил их, как бы на Крыльях Орла и Я Был Негасимым Огнём в очагах их роскошных жилищ. Я Ревностно Охранял Своих «примадонн» и «припадэрэв» от Самого Себя… (кто бы Оценил и Понял, –Что ЭТО Значит!) Не Простое Это Дело…
Так что, Поначалу - Всё Было очень мило.
Но, УВЫ!
Увы, в Итоге, когда Я, уже Желая Их Полностью Присоединить и Принять их облик - Оброс плотью и шерстью: (Что бы им же, уродам окаянным, было понятнее!) Сии Богу мерзкие гориллы сразу утратили ко Мне всякую почтительность. Гориллы демонстративно перестали МЕНЯ замечать и начали хамить. Больше того, они додумались понапихать окрест МЕНЯ, и, вообще, где не попадя - какие-то мёртвые и жуткие изваяния, их же самих (горилл) отдалённо напоминающие! А ведь Я им ясно Объявил, мол, вы - «Подобные МНЕ» Человкогориллы. Не себе! Дальше – хуже; гориллы стали приносить жертвы и сожигать их во всесожжение. (Своих детёнышей, коим Я Нежно Пел Собственную Колыбельную!) То есть - Как бы в МОЮ ЧЕСТЬ. Это как так? В своё НЕЧЕСТИЕ! Я так им и Сказал. А гориллы, (вместо раскаяния) сначала явили МНЕ свои волосатые ягодицы, а потом обозвали «дьяволом». (Кто такой? Почему не знаю?) И вдобавок - закидали МЕНЯ булыжниками. Они убили Моё, (т.е. - «своё тело») в которое Я СОШЁЛ, и спалили его на самом большом, самом вонючем и бездарно размалёванном жертвеннике. И это в МОЁМ САДУ!
Что ж - Ничего Не Поделаешь! Моё Дело – Предложить и Предупредить. Пришлось Их Покинуть, ибо Соделались Недостойны НАС! Сказано: Кто принимает Меня, – принимает МЕНЯ! Так что, из-за Отсутствия Веры – Я Не Явил им Чуда! Амэн! Но гориллы не успокоились. И тогда Моё терпение Лопнуло! Я Восскорбел в Сердце Своём и утопил всю эту мерзкую сволочь, дабы не отравляла оная – Атмосферу Моего Эдена, и оставил лишь одну семью на развод. До «времён благоприятных» Я Запер Изумрудную Долину и посадил у Входа на Цепь Здоровенную Змею. Не ядовитую, а так – для Порядка и Пригляда. И назвал я ту змею (в сердцах) – дьяволом.
И Я ушёл из того Печального Места, хмуро и неохотно размышляя о ЧЕСТИ и НЕЧЕСТИИ. Возможно, дело было в Том, что Я недостаточно Защитил бедных горилл от Самого Себя? Уж Больно Я Радовался по Началу! Распелся! Разыгрался как юный Эфраим… И… Видно - ЧТО-ТО в СЕБЕ - «Недобдел». Самую малость. И ЭТОЙ МАЛОСТИ МНЕ ХВАТИЛО – и на веки веков! Ладно. Фантазии, конечно! Просто - Ночь в Моём Саду и всё такое… Всё Понятно, но тяжко… Тяжело на Сердце. Да ещё – МЫ Поссорились. Фантазии –фантазиями, а ведь Явно Мне, что ВСЁ ТУТ намного СЛОЖНЕЕ. И Концентрируется – как-то, Сгущается. Да. Есть, есть – тут - Подводные Камушки… Ох, ЕСТЬ! Не чета – горилловым бульникам…
…И Небо тогда Затянула Серая Мгла, и Звёзды Исчезли в Моих Глазах. Я Был так Одинок! И – ТАК, Я Продолжал Свой Печальный Путь…
…Похожая История Случилась и с Остальными Членами Моей Компании: Потом Мы всё же Встретились. Мы Отозвались, на жалобный Клёкот Дана, Пронзающий грохочущими молниями Все Небосводы в Саду. Мы Обрели СЕБЯ! Мы Слились. Мы Тесно Обнялись и Расцеловались, и Предрешили более Не Расставаться в Поисках Нашего Дома.
Тогда, ВСЁ ЭТО БЫЛО ВПЕРВЫЕ, с - НАЧАЛА.
Но ДОМ исчез…
Как СТРАННО, и как – БОЛЬНО!
ДОМ…
НАШ ДОМ и Был – НАШИМ ЦЕНТРОМ в САДУ. Дом Был – ПЛОЩАДЬЮ. И Дом Был – ЛИНИЕЙ ГОРИЗОНТА.
ДОМ БЫЛ!
Но до ЭТОГО – Исчезло ЕГО ОТРАЖЕНИЕ.

Тогда Я Вспоминал, что в Доме была Моя Комната, а в Ней, под Окном, - Моя Колыбель. Колыбель представляла Собой Круглую Чашу с Упругими Зеркальными Стенками под Изумрудно-Зелёными Небесами – Висоновым «Пологом», Усыпанным Мерцающими Звёздами, украшенного Листьями, Цветами, и удивительными Птицами. Полог всегда освещался Солнечными и Лунными Бликами и трепетал от Лёгких Равномерных Дуновений Тёплого Ветра, прилетавшего из открытого Окна и Контролирующего Моё Дыхание. Внутри Сферической Зеркальной Тени, у Самого Дна, в унисон с Дыханием, - тихонько пульсировал Слабый Рефлекс, Сошедший от Зелёного Домотканого Небосвода. Он был Каплей Душистого Масла, и Он Парил в Центре Моих Зрачков, и вращал вокруг Меня причудливые переплетения Моих Искажённых Отражений. Он питал Искру в Глубине Моих Глаз… Мы Смотрели Друг в Друга, и Мы были – Одно и Тоже. Где-то за Моими Пределами существовало Окно. Оно было Круглое, Большое, всегда открытое настежь, и выходило Прямо во Многое и Непонятное. Окно совпадало с Верхними Границами Колыбели, и было Тканью Изумрудного Небосвода. Свет и Ветер играли в Его Складках, Зелёные Звёзды мерцали, Листья и Цветы шевелились, Птицы пели, собираясь улетать, но Никогда не улетали…
На Самом деле Пела - Мама. Она Была за Пологом Колыбели и пользовалась Им как Пособием, рассказывая Мне о Многом и Непонятном. Она Называла Это - Садом. Я, в Силу Своего Мелкого Размера, не мог тогда выглянуть из Колыбели Самостоятельно, дабы лично увидеть Чудеса Маминых Рассказов. Приходилось слушать и верить на Слово. Справедливости ради скажу, что Это было совсем не сложно.
Верить было так легко…
Ещё Мама Рассказывала Мне об Отце. Мама Говорила, что Мой Отец однажды Остановил Свою Лодку, которая летала над Великим Океаном, и Вырастил из Его Воды - Сад. В Центре Сада Отец Возвёл Себе Дом, который стал Моим Домом, когда Я Родился. Говоря о Работе Отца, Мама Поясняла, что тогда Она (Мама) Называлась - «Небесной Скалой» и ОЖИДАЛА Отца посреди Вод Великого Океана. Это было Одно из Её Имён, Которое дал Ей Океан. Из Тела Её Имени Отец; В Начале Построил МЕНЯ, потом Соткал Зелёный Расписной Полог и Поместил Его над Моей колыбелью. Отец всегда Был Капитаном Летающей Лодки, и Он же Был ещё Многим: Ткачом, Плотником, Архитектором, Садоводом, Гончаром, Стражем и Воином Сада… По Словам Мамы, Отец Был - Великим Мастером Высших Крыльев, и Лицом Океана. Он Мог Делать – ВСЁ и ВСЕГДА. И, Делал, Ставя, на созданном, ПЕЧАТЬ Личного Совершенства.
САМ Отец, Говорил о Себе: Я, ЕСМЬ – СУЩИЙ.

**********

- Всё-таки, как и кто Меня сделал? – вопрошал Я из Глубин Колыбели, не обременяя Себя Осознанием получаемой Информации, но просто радуясь Звукам Собственного Голоса. Мои Отражения многократно вопрошали и наслаждались вслед за Мной.
- Отец! – вновь и вновь Повторяла Мама, и, смеясь, Добавляла, - с Моей Помощью, ибо Я и Твой ОТЕЦ – ОДНО.
- Мам, а Тебя кто сделал? – настырным хором продолжал допытываться Я, бултыхаясь в Капле Душистого Масла. Мама тут же Переставала смеяться, и после Долгой Паузы Произносила в Ответ Нечто совершенно невразумительное: - ОКЕАН.
И…вновь тихо и неразборчиво Пела среди Мерцающих Изумрудных Звёзд… Эта невразумительность и неразборчивость Заставляло Меня Напрягаться и всё же Начинать Что-то Осмысливать из Сказанного Мамой. Понять, само собой, Я ни шиша не мог, а потому - немедленно закатывал истерику. Я разражался ужасным басовитым Рёвом, и изо Всех Сил колотил Пухлыми Розовыми Пятками в Высокие Стенки Колыбели, Сотрясая Мир Собственных Отражений...
А Мама снова Смеялась! К Ней (всегда неожиданно) Присоединялся Отец. Он грозно Спрашивал Где-то за Пространством Расписных Небес:
- Мать, что там за балаган? Мне мешают Работать!
Мама Начинала оживлённо Объяснять Ему что-то торопливым шёпотом. Отец хмыкал, и тоже шёпотом что-то Переспрашивал. Я мгновенно выключал Свой Звук и, неистово сопя от любопытства, Весь Обращался в Слух. Но Они тут же Замолкали. Я очень серьёзно и напряжённо Ожидал, надувая Пузыри из Носа. Но Родители, Выдержав Паузу, Начинали только громко Хохотать.
Это было – Предательство!
Это Было…. Я не знал, что Это такое Было, но всё равно Это Становилось - Злом. Я Определил Это, и Назвал Это - ЗЛОМ. Мама и Папа так не поступают, размышлял Я, стремительно наливаясь жгучей Обидой. Настоящие, добрые Родители не прячутся за Пятнами Неуловимого Света и за Звёздными Искрами, не говорят непонятных вещей Ребёнку, Своей Единственной Крошке. Своему Человечку! Это, явное Зло. И Я - Им Это - при-и-по-мню! Отомщу! Надо будет Им страшно отомстить. Как Это? Умереть. Страшной Смертью.
Взять и Стать, Самой - Смертью…
Это, Были - Самые Странные и Таинственные Слова, которые Шептались в Изумрудных Сумерках.
Смерть. Страшно… Что такое «страшно»?
Неизвестно. Но как, ЭТО должно быть интересно и сладостно!
ЭТО. Месть… Хорошо.
Эти Слова Смотрели на Меня, с Верха – в Низ, круглыми птичьими Глазами, хищно приоткрыв Клювы. Может Смерть Это – эти Противные Птицы. Они Меня постоянно Обманывают. С какой стати? Непонятно. Чего уставились? Кто же – «Это»? Скажите Мне, Кто - ВЫ?
Вот, сейчас, ОНИ - ОТВЕТЯТ… Иначе, зачем - Они шепчутся?
Но Неподвижные Птицы - равнодушно молчали, охраняя Границы Моей Колыбели.
- «Я – Буду Тем, Кем Я – Буду» – Шептал Я, за Себя, за Птиц и за Родителей – Себе в ответ, Вспоминая Слова Отца, которые обижали и отягощали Меня особенно Сильно.
Увы, Я - Не Знал, что Всё Это Значит, и соответственно – КАК ДЕЛАЕТСЯ. Видимо, (Самостоятельно Догадывался Я) «Страшная Смерть», Это – Орать погромче, Пускать сопли погуще, Колотить Пятками Колыбель покрепче. Вот, и Всё, о Чём Я Мог Тогда Догадываться…
Значит, Это и Была Истина – Моя Персональная Правда!
И – Точка! И – Ничего, Не Хочу, Больше, Слышать!
И Я уже почти принялся «Страшно Умирать», как вдруг; Зелёный, Искрящийся Светом «Полог», Спасая Меня, Рванулся ко Мне с Верха. Он, Подхватил Меня Мощными Взрослыми Руками и Поднял, Куда-то НАД Стенками Колыбели. За Моей Спиной ЧТО-ТО разочарованно и запоздало чавкнуло. Я Хотел, было - Посмотреть Назад, но Птицы-Стражи не Дали Мне Этого Сделать очень серьёзно и твёрдо. Я сразу же Забыл Это, даже не успев толком разобидеться, ибо был Поглощён Стремительным Подъёмом. Сквозь тонкую полупрозрачную Ткань, сквозь Птиц и Цветы Полога Я смутно Различал ЛИЦА Мамы и Отца, но не мог Определить, Кто же из НИХ Меня - Держит. Они Продолжали Смеяться. Они Были Очень Красивы среди Листьев, Звёзд, и притворяющихся улетающими Птиц. Они, уже Не Были «Явным Злом», потому что Делали со Мной Что-то Новое и Интересное. И, Это «Новое» Мне Нравилось. Я, опять же, не Знал, что «Это» Значит, но Определил «Это» как – «ДОБРО», ибо, ЭТО - Мне Нравилось. ЭТО – было не менее сладостно и интересно чем Смерть. И так же – загадочно! Пожалуй, это было намного загадочнее и прекраснее, потому что не было связано идеей мести Папе и Маме. Таинственные, Птичьи Слова, Окружили Меня со Всех Сторон, и Кружили Меня, то Сжимая в - «Верх», то Вытягивая, в – «Низ»…
Мама Говорила, Говорила…
Вот, значит, Как и Что – «ЭТО»!
Потом, Отец Повернул Меня к Окну и резко Откинул Полог. И Я… Я - Вспыхнул ИЗНУТРИ!
НИОТКУДА…
Я РОДИЛСЯ.
Я, Впервые - СВОИМИ ГЛАЗАМИ УВИДЕЛ…
Я Увидел – СВОЙ САД.
И Тогда Я Сказал:
- Я, ЕСМЬ - ЭДЕН.

**********

Я - Говорил:
Стыдно вспомнить! Когда Меня Поставили через Небесное Окно в Низ, прямо в густую Траву, Я доблестно бухнулся на четвереньки и тут же Обделался. Увы, таков был Мой Первый Скромный Вклад в потрясающую Картину Сада, о Котором так много Рассказывала Мама. То, Что Я узрел вокруг Себя, было Мне смутно знакомо. Мама Говорила Правду. (Мама всегда говорила только Правду) Сад был, в Сущности, ПОХОЖ на Мою Колыбель под Зелёным Пологом, но в Месте с Тем, Он был - совершенно ДРУГОЙ. Он не был просто Моим Отражением под Красивой Висоновой Тканью. Сад Был - ВЕЛИКОЙ СРЕДОЙ ОБИТАНИЯ всевозможных Отражений! Он Был Неизмеримо Огромен и Наполнен Бесконечным, Тёплым Светом, Переливающимся в густых кронах Деревьев. Из цветущей Листвы доносилось щебетание Настоящих Птиц, перепархивающих с Ветки на ветку. Из Изумрудной Бездонной Глубины плыли странные незнакомые Звуки, Слагающие Непостижимую, Изумительную Музыку. Моё Маленькое Сердце бешено колотилось от сонма тревожно-радостных Запахов. Бесконечная Жизнь Сада Вошла в Меня густой пьянящей Струёй, и Я Переполнился Её Светом. Я утонул и растворился среди Бесконечной Сияющей Зелёной Симфонии, под Сводами Нестерпимого Синего, Необъятного, Вечного, НИЧТО, Которое Мама Называла Собранием Небосводов, или Мататро-Н,омот. То, Что Мерцало Искрами в Моих Глазах в Тени Колыбели, превратилось в Личные Крылья Мироздания. Мне стало Так хорошо, Так странно, и Так… Больно, что Я не выдержал и… сплоховал. Виноват. Извиняюсь.
Но Скажу в Оправдание Самому Себе, что Моему Маленькому Телу так было естественнее, а Следы Естества Ликвидирует, разумеется, Мама.
Главное, теперь Я (как Мне казалось) знал, Что Такое – Сад.
Откуда-то с Небосводов Отца в притворном гневе констатировали, что Я – Форменный засранец. Мама звонко смеялась. Но, Я! Я… А, Я?
А Я ведь просто Был Полон Света и очень Хотел с НИМИ Поделиться! И Я Хотел Рассказать ВСЕМУ о Том, Что неудержимо рвалось из Меня, о Том, Что Было Моим Личным Светом, не признающем Мои Тесные Границы. Но Я Знал лишь Мамины Слова Моих невнятных Вопросов. Вот, стало быть, и поделился… От этой Ужасной Бедности и Её зримого результата, Я опять разревелся горько и неудержимо, но всё же ухитрился спросить слюнявым Голосом, поворачиваясь на Пузе к Окну:
- Что такое любовь, Мам? Мама никогда ничего подобного не упоминала, СЛОВО Само родилось на гребне Волны Света, ворвавшейся в Меня из Сада. ОНО Явилось из голубого необозримого НИЧТО на крыльях живых птиц Сада. Это Слово Стало - ПЕРВЫМ. Это Слово Стало МОИМ.
- Мам, Любовь тоже Папа сделал? – ныл Я, по привычке - не унимаясь, и смутно осознавая, что несу Форменную ахинею.
- ЭТО – Соделал САД…– вдруг Произнёс совершенно незнакомый Голос за Моей Спиной.
Я ошеломлённо заткнулся.
В тот же миг Окно Детской Закрылось.
Мама и Папа, улыбаясь, растаяли за прозрачным Стеклом в Солнечных и Лунных Бликах. Не стало и Зелёного Расписного Полога с фальшивыми Птицами. Меня ошпарило ужасом. УЖАСОМ. Это Стало ВТОРЫМ МОИМ СЛОВОМ. Вторым и ПОСЛЕДНИМ, ибо Я Решил никогда больше не Считать СВОИ Слова. Страх и Любовь. Отец и Мать всех остальных Моих слов. Достаточно. Я Предположил Себе (По колыбельной привычке) - Избегать ИХ, коль скоро ВСЕ ОНИ столь Невразумительны и Болезненны.
Опомнившись, Я всё также - на Пузе, поспешно Развернулся Назад, в Сторону неизвестного Голоса.
Передо Мной были Два Живых Существа. Два НАСТОЯЩИХ Животных – ОБИТАТЕЛЕЙ САДА!
Одним из Них Был Громадный Лев со шкурой цвета раскалённого Золота и солнечно-красной Гривой. Его Глаза светились зелёным Огнём, словно Он (как и Я) был наполнен Светом Сада. Над Ним, на толстой Ветке Ближнего Дерева восседал могучий Орёл со снежно-белой Головой, небесно-голубыми Глазами, и чёрно-красным Оперением. Ужас Исчез. Я Почувствовал Любопытство.
– Вы Кто? – Начал Я было подозрительно, и вдруг… Затаил Дыхание от Непонятного Восторга!
Лев наклонил огромную Голову и сказал:
- Меня зовут - Йёдоо.
Орёл тоже склонил белоснежную Голову, и чуть приподняв мощные Крылья, кратко представился:
– Дан.
Я Содрогнулся, и потрясённо поковыряв в Носу, Выдохнул совершенно опустошивший Мне Лёгкие, неизбежный - Вопрос:
- А Вас, тоже - Папа Сделал? (Воздух Покинул Меня)
Казалось, Дивные Животные ждали этого, но Молчали, переглядываясь как бы в нерешительности и смущении. Потом Орёл Дан, загадочно блеснув голубыми Звёздами Глаз, Сказал, Возвращая Мне Воздух.
- МЫ Помогали Твоему Отцу Строить… ДОМ.
Лев Йёдоо Добавил:
- МЫ Прилетели с НИМ в Небесной Лодке.
Я был неудовлетворён и был уже готов возбуждённо Дышать неисчислимым количеством производственных Вопросов, как вдруг Справа от Нас густые Кусты затрещали, затряслись, и из их Глубины на Поляну выбрался Белый Бык. Собственно, Это был ещё телёнок, но Его Холка на добрый Локоть Возвышалась над Головой сидящего Льва. Белизна Его Шкуры не уступала Белизне Перьев на Голове Орла, а Синева доверчивых Глаз была гуще и глубже прозрачно-холодной Голубизны Глаз Дана. Телок деловито подошёл ко Мне, и не успел Я ничего ойкнуть, шумно и длинно Лизнул Меня горячим шершавым Языком в Лицо.
– Эфраим. - всё так же деловито назвал Он - Себя, и вдруг принюхавшись, радостно Заревел, Затрубил, Затопал, на Весь Сад, с восторгом и нежностью Меня Разглядывая:
– Друзья МОИ, а ведь Я, давеча, когда Первый Раз на Ноги Вставал, тоже дристанул изрядно.
Я, Было Забывший про свой позор, потупился.
– С силачами ЭТО периодически случается» – сухо Заметил Дан со Своей Ветки.
Йёдоо усмехнулся, показывая чудовищные Клыки.
– Не беда – Сказал Он и тряхнул роскошной Гривой, - по Первости, Оно случается со Всеми. Дан покосился на Льва, надменно вздёрнул острый, жёлтый крюк Клюва, и, внезапно расправив огромные Крылья, взмыл в Воздух. Мы Проводили Его Взглядом, Поддерживая в полёте.
– Важная Птица. – почтительно констатировал Эфраим.
– Главное – очень Мудрая… – деликатно поставил Точку в обсуждении Размеров Товарища Йёдоо.
Я не знал что такое Мудрость, но Понял, что ко Мне Она имеет пока косвенное отношение. Я немного растерянно Повернулся к Дому, Рассчитывая Задать очередной Вопрос Маме на Эту Тему, и только сейчас Сообразил, Вспомнил, что Окно Моей Спальни ЗАКРЫТО! Закрыто! По Краю Моей Поляны, Сминая кроны Деревьев, Срывая Листья и Ломая Ветви, Пронёсся резкий Порыв холодного Ветра. Мой Ужас мгновенно Появился вновь. Я растеряно Попятился и неловко – Правым Боком Прижался к Стене Дома, под Окном.
За Стеклом не было видно ни Мамы, ни Папы. ИХ НЕ БЫЛО! НЕ БЫЛО!!
Не слышно было Их Голосов. Не было и Шёлкового Расписного Полога. Громада Дома тяжко нависла надо Мной. Яркий Свет Сада стал внезапно слабеть, уступая Своё сверкающее Золото мягкому Серебряному Свечению, Идущему откуда-то снизу. Стало прохладно. Ветер Стих. Новое незнакомое Светило всходило где-то ПОД Садом, Пробивая Толщу Его Земли и Добавляя низкий могучий Тембр в Его Прежнюю Мелодию. Сад Потемнел и Зажёг Вокруг Меня россыпи Звёзд. Звёзды соткали Венец над Моим Теменем, и тогда Я Увидел, Отражённые в Тёмном Зеркальном Стекле - Горящие Глаза Животных. (Мой Ужас Усилился.) Я Стоял к Ним Спиной, Прижавшись Лицом к Опустевшему Дому - беззащитный и одинокий. Лев Рыкнул и Оскалил Клыки. Бык Нагнул Рога и Грозно Раздувал Ноздри. Со свистящим шелестом на Помрачневшую Поляну Скользнул Орёл, хищно Приоткрыв Клюв, и часто пульсируя белоснежным Горлом. Моё Восприятие Стало Прерывистым: Я машинально Отметил, что уже не Лежу, а Стою под Окном и прижимаюсь к Стене. Потом Я Увидел, что - Смотрю в тёмное Стекло. Я не Мог Вспомнить, Что Подняло Меня на Ноги и Прижало к Дому. Что-то Холодное. (И Я вдруг заметил, что смутно Вижу в Окне Чьё-то Лицо с Пылающими, Зелёными - как у Льва ГЛАЗАМИ.) Я Услышал Клёкот Орла и Понял, что ВПЕРВЫЕ, ВНЕ Колыбели - Вижу Собственное Отражение. Забавные Зеркальные Стенки Превратились в Стекло Окна Моей опустевшей Спальни. Кто-то Птичьей Лапой Стиснул Мне Горло. Я Попробовал, было пожалеть Себя и заплакать, но Не Смог. Ветер (Я Вспомнил о Нём!) опять Неистово Напал на Меня. Но Я уже не Плакал и не Прижимался к Дому. Ветер Был Против Меня! Но Тот же Ветер почему-то Напомнил Мне Моё Первое Слово. Ветер Издевался надо Мной! Ветер Смеялся на Два Голоса! Или нет? Тогда Появилось МОЁ ТРЕТЬЕ СЛОВО. И тогда МОЯ ЛЮБОВЬ Вложила в ЕГО ПРАВУЮ РУКУ – МЕЧ.
ИМЯ ТРЕТЬЕГО СЛОВО было – ГНЕВ.
СЛОВО ослепительно Полыхнуло в Мой Руке, Рассекая Сумерки Сада Пополам. Гнев небрежно Отшвырнул Ветер и казавшийся Всесильным и Непобедимым – Мой ужас.
Я медленно – и слегка - Повернул Голову со шлемом Белых Спутанных Волос и Спокойно Спросил неузнаваемо охрипшим, огрубевшим, перехваченным Сдержанной Яростью, Голосом:
– Где Моя МАМА, и, Где - Мой ОТЕЦ?
Теперь попятились Животные!
Лев, со вздыбленной Гривой, Стоял - широко расставив мощные Лапы, Глухо Рыча и грозно хлеща Хвостом. Он, Стараясь не глядеть МНЕ в Глаза. Он явно не ожидал Такого Поворота Событий.
Орёл неистово Щёлкал Клювом, но уже как-то неуверенно. Он тоже Почуял Неладное. Телец Грозил ещё изогнутыми Рогами, Мотал тяжкой Головой, и Обиженно Топал Ногами так, что Дрожал Весь Сад.
– Где, ОНИ? – Рявкнул Я и Взмахнул Слепящей Белизной Своего МЕЧА – Готовый Обрушить Его Пламя на Головы Животных.
- Отвечайте – ВЫ - ВЕРОЛОМНЫЕ ПРЕДАТЕЛИ!
Животные всё ещё Медлили, словно Хотели ОБЪЯСНИТЬ МНЕ ЧТО-ТО ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ.
Они Опять Претворялись! ОНИ Отвлекали Моё Внимание, Делая Вид что, Хотят Напасть и Причинить МНЕ (!) вред. При этом Они словно Торопливо и Серьёзно Совещались между Собой, но НЕ МОГЛИ Принять никакого Решения.
Они Хотели, чтобы Я увидел ЭТО. Их слабость. И Я Исполнил ИХ Желание. Я увидел Это.
Но Я Воспринял Это по-Своему… И Тогда – Я Сотворил ЧЕТВЁРТОЕ СЛОВО:
НЕНАВИСТЬ.
Моей Гнев огрубел в Ненависть. Пламя Меча Сменило Цвет на обжигающе Чёрный…
И Я ОСЛЕП.
Сияющее Лезвие Тьмы Стало - Стремительно Набирая Скорость – Опускаться...
И Животные испугались. Испугались по Настоящему. Они уже не «совещались»! Не лицедействовали…
И ничто в Саду не Спасло бы ИХ от Моего Четвёртого Чёрного Слова! Я бы УБИЛ ИХ. Я бы Их Сжёг. Навсегда. НАВСЕГДА…
Их СПАСЛО СЛОВО ОТЦА!
ОН Громко Сказал:
- АХ, ТЫ ЗАСРАНЕЦ!
Мама добавила Тихо и Очень Серьёзно:
- НЕ ТОРОПИСЬ, СЫН. ИБО МИЛОСЕРДИЕ - ПРЕВОЗНОСИТСЯ НАД СУДОМ.
Я Остановился. Свет в Моей Правой Руке вновь стал Белым. От Неожиданности – Я Замер.
Животным Этого было достаточно. И Мои Животные не Стали МЕДЛИТЬ. Они тут же брызнули в Разные Стороны; Птица - Взвилась Ввысь, Бык – напролом, сквозь Кусты - Вправо, Лев – Назад, тая среди окаменевших сумрачных Деревьев. Мгновенье, и Их – Не Стало, как Никогда и НЕ БЫЛО! Их Света Погасли, а внутри Дома - отчётливо хлопнула невидимая Дверь…
И… тут же Пламя Меча ахнуло на ИХ Место, Пробивая Почву Оцепеневшей Поляны. Моё Слово Упало в низ, пронзив Землю Сада, и Исчезло в Нижнем Пространстве.
САД ВСКРИКНУЛ и ЗАПЛАКАЛ от БОЛИ.
Я ничего не успел Сообразить. Дыхание вновь Покинуло Мои Легкие, но теперь, это было - ошеломляюще Больно. Я Молчал, ибо Все Звуки Исчезли - в Месте с Дыханием, и Светами Животных.
Это Было Впервые…
Оставшись Совершенно Один, Я всё же Заплакал. Я Зарыдал, пытаясь Умереть, и скорее Избавится от Этой Боли поднимавшейся красным Паром из ужасной раны в Теле Земли Сада… Мы Плакали. Я Упал на Колени и Задрожал. Я Увидел, что Сад Замолчал и Затрепетал в Месте со Мной. Рана в Земле заполнялась прозрачной Влагой Слёз и становилась озером… Кто-то под Моими Ногами, едва слышно и непонятно Прошептал:
- Равхи,я.
И тогда, ЯВИЛОСЬ ПЯТОЕ СЛОВО.
Я Назвал ЭТО - НОЧЬЮ.

Он - Говорил:
- Эту Первую Ночь Я провёл в Саду, пытаясь проникнуть в Дом. Прозрачный серебряный Свет Нижнего Светила, Роса на Траве и Листьях, омыли Моё Вытянувшееся, Сгустившееся и Окрепшее Тело, влили в Него Силу и Тусклое Упрямство. Все Мои Нижние Чувства Обострились. Потеряв Возможность Залезть в Окно, теперь Я Искал Дверь, чтобы Войти и Разыскать в Доме Родителей и Колыбель. Скользя за Собственной Тенью, Вдоль Нескончаемых Стен и Запертых Окон, Я недоумевал; – почему Мама и Папа Сами не Выйдут ко Мне, не Окликнут, не Покажут, как Мне Войти. Ведь Я Их Дитя! Глухая обида вскипала во Мне холодным огнём, но Слёз уже не было. Дом оказался очень Велик, и неизвестно - сколько Я Блуждал у Его Стен. Я ещё не знал Чисел и потому Был Выше того, что много Действий спустя, будет Названо четырьмя Реками Времени. Иногда Я присаживался и жадно поедал Плоды, растущие в великом разнообразии и изобилии вокруг, рассеянно наблюдая струящееся Свечение Почвы. Свет, Пробивающийся Снизу, превращал Её в исполинский мерцающий витраж с текучими Изумрудными, Серыми, Винно-Красными, Фиолетовыми, и Темно-золотыми фрагментами. Земля, Плоть Сада, каждая Песчинка, Травы, Камни, Стволы Деревьев и Кустарников, Листва и Цветы; - Всё имело Свою уникальную Степень Прозрачности, Светопроводимости. Каждая мельчайшая Частица пропускала сквозь Себя Свет, по-Своему Его Окрашивая, и Исторгая в виде тончайших Нитей, поднимающихся Вверх, переплетающихся между Собой, и Образующих Единый общий Серебряный Колорит. Ночной Небосвод накрывал Сад бездонным тёмно-сапфировым Куполом, искусно украшенным Маленькими Алмазными Лунами, и дрожащими от Дыхания Сада, узорами Созвездий. Жуя и обливаясь сладким Соком, Я Видел, как в Глубине Зарослей проносятся светящиеся стремительные Силуэты Живых Существ. Далеко в Чаще Что-то Ворчало, Пело, Свистело. В Этих Звуках Мне чудились шепчущиеся Голоса Мамы и Отца. Иногда, чувствуя сильную усталость, Я Падал Ничком в Тёплые Мелкие Ручьи, и, пугая разноцветных Рыб, мгновенно Засыпал.

Я Создавал Сны, в которых Стены Дома Расступались, и Я Видел Родителей, как ОДНОГО, Сидящего на Пламенеющем Троне, как бы – в Среде Смарагдового Огня. Перед Ним, на Меньших Престолах Всегда Были - Иёдоо, Эфраим и Дан. Среди Них - молниями Вращались Их Личные Видящие – Орфаним,от. Вокруг, - на Прозрачном Сапфировом Кристалле, Стояли Великие Буквы, Великие Числа, и Великие Звуки, держащие над Собой - Прозрачную Ткань, над Которой – Жил Океан. И Это Была Всегда - ОДНА Обитаемая Среда…
Я Шёл от Них - к Ним, меж огнистых, горящих Маленькими Радугами, Камней. ОНИ молча Ждали Меня и Улыбались. И Свет ИХ вокруг, Был -Вечностью, и Её Ветер среди Них, Был - Неподвижен. В тех Снах, Я - возвращался Домой…
Но Я Просыпался, и вновь печально Шёл в Мерцающих Сумерках. Стены Дома были Сложены из молочно-белых, огромных Опалов, плотно пригнанных Один к Другому. Нигде не было видно не Малейшей Щели, ни Единого Отверстия, Лаза, которые могли бы вести внутрь. Иногда Я Оборачивался Назад, размышляя о том; - не вернуться ли Мне Вверх, к Окну Моей Спальни? Но Я Ушёл уже слишком далеко и вряд ли бы смог Отличить Свое Окно среди сотен Других, встретившихся Мне на Пути.

И однажды Впервые - наступило Утро… И День был – Один.
Я Раскрылся на встречу Тёплым Лучам Восходящего Светила и тут же Узрел Йёдоо, смирно Сидящего на Берегу Озера со студёной Прозрачной Водой. Он держал в Зубах огромную Кисть Винограда.
Я хмуро напился Чистой Воды из Озера, умылся и взял Угощение, оставив Ему Половину. Мы молча Поели.
Потом Лев сказал:
- Мы были не виноваты в Том, что Окно Закрылось. Таковы Правила Твоих Родителей. ОНИ - Неизменны.
Я горько кинул.
- Это Я уже Понял, что - Неизменны. Но что делать дальше? Как Мне попасть в Дом?
- Для Начала – набраться Терпения. - Сказал Кто-то с Небосводов.
Мы подняли Головы и Увидели Дана, Восседающего на Зубце Одной из Башен, выступающей из Стены Дома.
- Привет, - сказал Я. – А где Эфраим?
Откуда-то из Чащи донёсся тяжелый торопливый топот и треск ломаемых Растений. На Берег Озера Явился - Эфраим. За Ночь Он вырос и стал неправдоподобно огромен.
- Я здесь, Малыш, - сказал Он застенчиво и прибавил. - А Ты - возмужал. Лев Кивнул, Утверждая Слова Эфраима.
Я улыбнулся и молвил: - Привет, Здоровяк. Ты – тоже. Лев опять Кивнул.
Огромный белый Телец смущённо потупился и пробормотал: - Разве что – самую Малость.
Я расхохотался. Мне стало необыкновенно легко и спокойно. Солнце Вставало всё Выше, поднимая Льва на Ноги, и Сад радостно пел вокруг Нас. Всё стало предельно ясным и очень Плотным. Дневной Свет окончательно Вытеснил тревожное, зыбкое очарование Ночи. Дом Сиял весёлой молочной Белизной, но был по-прежнему - Недоступен. Мне показалось лишь, что Он уменьшился в Размерах. Его Стены и Башни Стали ниже, но явно крепче и непроницаемее.
- Мы Все возмужали за Эту Ночь, - сказал Дан и расправил могучие Крылья. – для Того, в общем, и существует Ночь.
Йёдоо кивнул, подтверждая Справедливость Слов Орла. Тень от Его Крыльев накрыла Меня с Головой, и Я вспомнил волшебное Серебряное Мерцание. Я Вспомнил Свои скитания у Стен и Стал Серьёзен.
- Почему Вы покинули Меня, тогда… ещё Днём? – спросил Я глухо, предчувствуя Их Ответ.
- Ты был полон Воспоминаний. – сказал Дан тихо.
- Ты был полон несправедливого Гнева. – укоризненно добавил Йёдоо.
- Ты Стоял к Нам Спиной. – стеснительно напомнил Эфраим.
Я Молчал.
- Мы Не Нападали на Тебя! Для Нас в Тебе не было Места. – сказали Они в Один Голос. Голос Был ускользающе-знакомым.
- Как у Дома сейчас, нет Места для - Меня? – спросил Я, щурясь от Света.
Теперь Молчали Животные… Потом Йёдоо чуть заметно Кивнул.
- Ты Возмужал, - повторил Эфраим и тревожно Обернулся на Дана.
Тот Сидел на Зубце Башни совершенно неподвижно, как изваяние, полу прикрыв льдистo-Голубые Звёзды Глаз.
Я задумался. Во Мне бродил некий Солнечный Зайчик, но Я никак не мог Его поймать. Зайчик был какой-то скользкий…
- Ночью Я встречал в Стене закрытые Двери. Весьма, э-ээ… хлипкие. - сказал Я. – Эфраим, Ты мог бы Их… Взломать?
Бык растерянно захлопал Длинными Ресницами, потом Вздохнул. Йёдоо печально Покачал Гривой..
- Нет, Это Невозможно. – сказал Эфраим виновато. – Те Двери только Кажутся Хрупкими. На Самом Деле Они - Несокрушимы. Даже Мной. Никем. И Окна - тоже...
- Это - Стена, - Пояснил Слова Быка Дан, вроде бы на Что-то Намекая, - Та же Структура. Форма - Всегда обманчива, не обращай Внимания, Адаме.
Я крепко потёр Лицо Ладонями, собирая Свои Ощущения, – рой Своих Искр, оставшихся от неуловимого Солнечного Зайчика, рассеянного Словами Моих Собеседников. Ничего толком не собрав, Я Подошёл к глади Озера и внимательно Вгляделся в Собственное Отражение. Хм. Адаме. Интересно. Внешне вроде бы, Всё было нормально, но Я понимал, что Чего-то не хватает; - и в Моём Облике, и в Моём Окружении. Некоторый период Я Соображал. Потом Увидел, что в кристально чистом Зеркале Воды отражается Всё, кроме Дома… Дом не отражался.
Я Вернулся к Дому и задумчиво потрогал Руками Тёплую Стену. Она была Прочна и совершенно Несокрушима. Она Была! Я Поднял Голову к Дану и спросил:
- Говоришь, - Не Обращать Внимания?
Орёл открыл Клюв, словно судорожно и безуспешно пытался Проглотить Что-то Огромное и Невидимое. Потом Он нахохлился, и изнурительно долго Молчал. Я, было, Подумал, что Пернатый заснул, но тут Ефраим нетерпеливо Топнул огромным Копытом, и Дан, взглянув Мне Прямо в Глаза, так что Мой Мозг Вспыхнул Голубым Огнём, медленно Сказал:
- Всему – Своё Время.

******

Он - Говорил:
…В То Время - Я Стал Жить с Моими Животными в Саду. Всё Было Впервые… И Это Слово всё умножалось и Всё Умножало… Мы Бродили по Его Просторам; спускались в прохладные Долины, Взбирались на Вершины Гор, Пересекали Спокойные Океаны и Тёплые Моря. Мы отдыхали в Прозрачной Тени Деревьев. Я Учился Играть с Садом. Игра заключалась во Взаимовлиянии. Встречая неисчислимое количество разнообразных, диковинных Существ, Я Называл Их, давая Каждому Его Имя. Они слушали Меня, радостно откликаясь на Мой Голос. Деревья Отвечали Мне Шумом Листвы, Скалистые Ущелья – Эхом. Чем дальше Я со Своей Компанией Заходил от Дома, тем Сад становился Глуше и Непроходимее. И Я Возделывал Его, подобно Тому, Каков Он уже был вблизи Дома. Поднимаясь на Возвышенности, Я Всё Время Мог Видеть Дом, Блестящий на Солнце снежно-белыми Стенами и прозрачными, золотыми Стёклами.
Тогда Я Вспоминал Отца и Маму. Иногда Мне казалось, что Я Вижу Их в Окнах Верхних Этажей, и Я бросал Всё, и Возвращался к Стенам. Но Там Никого не было. Никто не Выходил Меня Встречать. И Это было Частью Игры. Я старался Понять Её Правила. Мы с Даном часто и подолгу Размышляли над Системой Взаимозависимостей Всех Явлений в Саду. Мы Установили, что Основой Этой Системы была Причинно-Следственная Связь - Вода Сада:
Вода Была Главным во Всех Элементах Игры. Воде (кроме этого) Я в порыве Вдохновения, Дал множество Имён. И Эти Имена, Были - Истинны. И Первому Её Имени – соответствовало Моё Первое Слово. Много позже, правда, - Это Самое Множество вышло Мне - Боком, и заставило изрядно Потеть во Время Приёма Пищи. Наш добрый ясновидящий Дан, тогда - не на шутку опростоволосился, или, точнее (как Он Сам ворчливо Признал) - опростоперился! Непростое это дело – Предположение! Короче говоря, все Элементы Воды, Я поначалу Разделил на Три Основные Группы.
В Первую группу входили «Большие». К Ним, Я Относил - Некие Глобальные Метаморфозы Сада, возникающие вследствие Неких Действий с Моей Стороны. Эту группу вызвался Возглавлять - Бык Эфраим. Во Вторую группу Я Определил «Средние Элементы». В Их Число входили События, происходящие внутри Нашей Компании, т.е. Меня, Льва, Быка, и Орла. Ею Управлял - Лев Йёдоо. В третьей группе находились «Малые» Элементы Игры. Они представляли Собой лишь Мои Мысли, Воспоминания о Родителях и Доме. Их Курировал - Орёл Дан.
Группы не имели чётких Границ, неуловимо перетекая Одна в Другую, и взаимоорганизуя Друг Друга. И Это Состояние, Был – Я САМ. Моя Персона, была - Моей Работой в Эдене, ибо Отец Создал Меня – Осеняющим. Он Доверил Мне Управление – Вечностью Сада.
Я не испытывал ни в Чём Никакого Недостатка, Моя Жизнь была бесконечна и полностью Слита с Жизнью Сада в Красоте и Совершенстве, через Моих Великолепных Животных.
Кроме - Одного Исключения…
Кроме Того, Что Я, всё-таки, ощущал, как - Неудовлетворённость. Неудовлетворённость Собственным Одиночеством. Я Был - ОДИН. Со ВСЕМ –Один… Нехорошо, Это - быть Человеку Одному. И Это Было поразительно странное Ощущение, если учесть Всё То, Что Меня - Окружало. Корни Неудовлетворённости, как Я Видел, Восходили в Моё Младенчество, в однажды закрывшееся Окно Детской, за которым осталось Мамино Пение и Ворчание Отца. Особенно ясно Я Видел Это, Созерцая с Высоты Гор вечную Белизну Дома. Я Вспоминал, как Впервые Наполнился Светом Сада, как Захотел Поделиться Своим Наслаждением со Всем Миром, но в Первую Очередь - с Самыми Близкими Мне Существами… Моё Одиночество началось с Отсутствия Возможности Поделится с «Человеками». Мои Родители Не Были «Человеками», Они Были, просто – «Мои Родители». Человеком же, Был лишь, Я - Сам. И лишь Я, Являлся; – «Крошкой», «Ласточкой», «Глупышом», «Мордашенцией», «Капелькой», «Пузатой мелочью», «Хирушенькой», «Засранцем» и т.д. Мама и Отец, Называли Так - Только Меня. Я, Был - Адаме, но, натурально, не понимал, Что Это Такое. (О, Сладость Неведения! О, сонное Блаженство Небытия! Зачем Вы покинули Меня?)
Слово - «Человек», было не менее загадочно, чем Слово - «Смерть». Мама Не Объясняла Мне Значение этих Слов. Смерть Нравились Мне больше других, потому что, Была – Одинока, и очень похожа на То, что Я – Сам, Однажды, Назвал – «Любовь». Подобных Ей (как и Мне) над Моей Колыбелью - Не Было. Иногда, чтобы Сделать Маме приятно, Я Называл ЕЁ - Смертью. Обращаясь так к Маме, Я Спрашивал ЕЁ о ЕЁ – Жизни… Я Спрашивал о Том, – о Чём Она Сама Подробно Говорила Мне Всегда, и Независимо от Моих Вопросов. Отец Смеялся… Но (вот, странно!) когда Я, подлизываясь, Называл Маму «Смертью», надеясь выведать ЕЁ Тайные Подробности, Мама Начинала тихонько Плакать, и жалобно Петь Мне Мою Традиционную Вечернюю Считалку, среди - Обманчивых Птиц и мерцающих Изумрудных Звёзд. Мамин тоненький, вибрирующий Голос, развивал вокруг Меня и во Мне непонятный Пульс. Частые Ритмичные Всплески… Они мягкими, но сильными толчками наполняли Моё Сердце прозрачным Розовым Маслом, и Оно - Заливало Мою Колыбель… Мама Плакала… Она - Превращала Меня в Пузырьки Воздуха и Я постепенно, очень серьёзно и величественно, всплывал, колыхаясь, к Её Поверхности. По Пути, Я «подпевал» Маме фальшивым, писклявым фальцетом:

…АВИР – ХАСАД.
ле ЛЕВ - КАДМОН
ВЕРНИ МЕНЯ! ВЕРНИ МНЕ ТРОН!
АДАМ – АЛЕФ.
БЕТ, Г. МЕЛ, ДАЛ ле.
ОБОРОТИСЬ К МОЕЙ ЗЕМЛЕ!
ДАЛЕТ – АДАМ. ХАВА – ДАЛ ле.
ДАЛ ле – ХАВА – ДАЛЕТ.

Так Я – увлечённо и старательно «булькал», а Отец всё Смеялся за Расписным Пологом… Мама не Выдерживала и Присоединялась к Нему. Её очень Сильный, очень Молодой, Женский Смех, повергал Меня в необыкновенное, сладостно-непонятное, ни с чем не сравнимое Волнение и Замешательство. Вопрос о Смерти бесследно растворялся в Нём, уступая Место, Чему-то - Совершенно Невыразимому, Текущему, Рвущемуся из Меня, в Волнующие и Зовущие Мамины Объятия…
В общем, Родители, Были – совершенно Невыносимы, и так ужасно Меня Раздражали, так Смешили, что Я - тоже принимался неистово гукать, гыкать, брызгать слюнями, пузырями и каплями, да ещё - лыбиться во «Всю Голову», как обезьяна…
Когда, Это Было? Это – БЫЛО! БЫЛО. ЭТО, просто, БЫЛО…
Но, Окно Закрылось. Наступила – «Первая Ночь»…
Ночь пришла и научила Меня Тому, что Это - Игра Сада. Сад, словно намекал Мне на Что-то, Очень Важное, и для - Него и для - Меня. На Что-то Связанное с Моим Одиночеством. На Что-то Касающееся Самой Сути Игры. Я Понимал, что Мои Родители Удалились не напрасно, и не напрасно Я, даже Силой Быка, Не Мог сокрушить хрупкие Золотые Стёкла и изящные резные Двери Дома. И не напрасно Он Не Отражался в Воде холодного Озера. В Ране - оставшейся от Удара Моего Меча.

*****

Предположение Дана
Продолжение гл №З

«Знаю, Господи, что не в воле человека путь его, что не во власти идущего давать направление стопам своим»
Книга пророка Иермияу. 10.24
(дата создания неизвестна)

«…Дело Сёгуна - что-либо предположить в своём пожелании, дело преданного ему, истинного самурая – приготовить себя к харакири, а свою жену к позору»
Манускрипт «Цветущий тростник, или сны Каидзима»
13 век. Эдо.

« – Что скажешь о звуке этого колокола, Ю? – вновь спросил Конфуций у Цзы-лу.
« - Этот звук не похож на мелодию Учителя… Колокол поёт об ужасном, славя греховные наслаждения, противные Небу»
сборник Похвала тени «Цзилинь» Дзюньитиро Танидзаки.
20 век. (1934г) Токио.

Я - Говорил:
…Однажды Утром, когда Мы Расположились вчетвером на заснеженной Вершине Огромной Горы, одиноко торчащей посреди круглой Долины, Дан, рассуждая о феномене Воспоминаний, неожиданно Вернулся к эпизоду с Отсутствующим Отражением Дома. Дан Предположил, что если Дом всё же Отразится в Воде Озера, то должен Отразится с Открытой Дверью!
- Притом, Сам Дом - будет выглядеть по-прежнему недоступным и запертым на Все мыслимые Замки и Засовы, - Говорил Орёл с высокими дидактическими интонациями, но без обычного высокомерия.
- Мы, видимо, Сможем Войти внутрь Дома, через Отражение Открытой Двери. Появление Отражения в Воде будет Знаком Доступа в Дом. Нам необходимо выяснить Механизм Действия. Что, собственно, означает «Отражение» и что такое - «Войти в Отражение»? Для того чтобы получить Ответ на Эти Вопросы, т.е. фактически – Войти, надлежит, в Начале - Осознать, Что Такое – Вода Сада. Это - не простые Вопросы, не говоря уже об Ответах…

- Вода Сада – тождественна Самому Саду. Это, Одно из Его Имён и Основная Форма Его Проявления! - Объяснял Дан; - Весь Сад Стоит на Ней, как на Фундаменте и, в сущности, более чем на три четверти, Сам Является – Её же Средой.
Понимаем ли Мы Это?
Уклоняясь от Ответа, Мы с Эфраимом Допытывались, как же Дан, Увязывает Это - с Памятью, с Отражением, и Возможностью Входа в Дом, если Отражение появится? Йёдоо Слушал Нас молча, с непроницаемо- царственным, постным видом.
Дан продолжал Говорить, то расправляя, то складывая гигантские Крылья. Мы перестали приставать к Нему с Вопросами и сосредоточенно Внимали. Но довольно скоро Орёл, начиная терять Равновесие, принялся довольно путано (что Ему было, в общем, не свойственно), философствовать о строении Орлиного Клюва и, с вытекающей из Этого строения, известной ограниченностью птичьего Языка. Не Всё, знаете ли, можно выразить словами Орла. Да! Орёл, это - не Цельный Херувим,от, в Конце концов! Разве что, – Словом Отца... Но, где ж Его взять-то?
Он явно терялся в Собственных Объяснениях, злился и искал повод сменить Тему. Мы, Чувствуя, что Белоголовый Темнит, стали наседать на Него вплотную, отрезая пути к отступлению. Точку Поставил Лев, вдруг с рычанием Призвавший Дана к Последовательности Намерения. Орёл спохватился и, на всякий случай, Поднявшись в Воздух, уже необыкновенно взволнованно (напрочь забыв о несовершенстве Собственного Клюва) Обрушил на Нас с Небес удивительную Речь, предупредив ещё раз о том, что Его словами нижеследующее выразить крайне сложно.

- Итак, Вода, будучи Основой Реальности, - Вещал Он со Своих Высот, - Является так же Выражением Памяти. Иначе говоря, – Проявлением Света в Саду. Память и Свет – синонимы Воды. Сама Память - есть Живая Сущность, содержащая в Себе Всю Полноту и Смысл Того, Что и Кто Называется - «Бытие». Мы Взаимодействуем с Бесчисленными Именами, т.е., не много не мало – с Собственной Интерпретацией и Обозначением Реальности, именуемым - «Бытие».
Если кто забыл – Напоминаю:
Обозначение и Интерпретация Бытия являются Творящими Факторами. Постижение Жизни – это Творческий Процесс, Преобразующий Сад, Который Своими Трансформациями Преобразует Творческий Процесс, т.е. – Творца. Взаимовлияние. Какова Цель Абсолютного? Единственной Целью (Смыслом) Бытия является То, Что Называется - «Небытие», или Собственное Противоположное Состояние. Бытие ощущает Его, прежде всего, не как Абсолютное «Отсутствие Всего», а как Личный Недостаток или Новое Желаемое Состояние, Новое Место Собственного Распространения и Самоидентификации. Механизмом достижения Цели Является - Наслаждение Целью. Бытие реализует Его посредством Действий Самоотдачи и Самополучения. Безграничность Бытия (вообще - Все Его Свойства) невозможна без наличия Границ. Это парадоксальная Ситуация, но именно сей Парадокс, Есть - Краеугольный Камень Природы Бытия. Ввиду Своей Абсолютной Полноты и Уникальности, Бытие постоянно Генерирует, и Включает в Себя - Свою Противоположность. Это - Основополагающий перманентный Процесс, имеющий дискретный характер и замкнутый Сам на Себя. Вновь создаваемая Противоположность обозначается в Нём, как - «Существующее из Ничего», тогда как Само Бытие Является - «Существующим из Существующего».

( -Вмещающий Сосуд, да - Вмещает! Не вмещающий, да – идёт Себе… - начал, было, Бык Эфраим, но Я на Него свирепо Цыцнул.)

Дан – Говорил:
Изначально, Мироздание Представляет Собой 3 Аспекта: «Начало», «Конец», «Путь». Путь является - Связью между Двумя Мирообразующими Противоположными Желаниями, и имеет двойной Вектор, или Противоречие Намерения. Подобное Свойство объясняется тем, что Путь одномоментно Создаётся из «материала» двух Противопоставленных Аспектов. (Желаний) Наличие двойного Вектора преобразует Три Начальных Аспекта - в Пять, Созидая, таким образом, Первичный Масштаб – абсолютные Координаты Основания Бытия, или Святое Имя. Постижение Имени, Есть - Ни Что Иное, как Осуществление Полного Цикла Распространения Полюсов Друг к Другу, посредством Работы Желания Отдавать и Получать, или Преодоление Противоречия Вектора. Процесс начинается с проявления Полюсов в виде Единственной Точки «Созданное из Ничего». Эта Точка, так же Именуемая: «Я Есть Сейчас», Уточняет Сама Себя, как – «обладающую двойным Вектором», то есть - концентрирует Окружающее Её Бытие в Противоположную Себе Точку, или Цель Своего Пути. Точки Являются Желаниями «получить Наслаждение Целью», или Новым для Себя Состоянием. Природа Первичных Желаний рождает Противоречие и двойственность Вектора будущего Пути. В Начале Точки только, якобы «Предполагают» Одна – Другую, Творя тем самым, Состояние «Спина к Спине». Далее, Точки начинают Двигаться «навстречу» Друг Другу, (внутри Друг Друга) как бы - рывками, создавая Цепь Импульсов, разрастающихся во Все Стороны в виде «Луча вращающейся вихревой Спирали». Но поначалу, до определённого «Среднего Момента», Разница Свойств фактически и неизбежно – УДАЛЯЕТ «сближающиеся» Точки! Этот эффект иногда именуется «Осознанием Зла» или «Размышлением Бытия». Обе взаимопритягивающихся Противоположных Спирали Ищут Возможности Сближения, постепенно Меняя Собственную Природу, и создавая Её промежуточные Варианты – так называемую «Бездну». Результатом Этих Поисков является Средняя (Центральная) Сфера, в Которой происходит Окончательное Слияние Всех промежуточных «До и Пред» Состояний, Слияние, Всей «Мозаики Бытия», Его Кульминация, или Мир Истинной Реальности. Это - реализация Аспекта «Конец», или Состояние - «Я есть Всегда». В Данном Случае, буквально, Это – Субъективное Состояние, но, тем не менее, Оно Является - ИСТИННЫМ, ибо Представляет Собой реализованную Общую Цель развития Двух Начальных Противоположных Аспектов. Объективный же Процесс развития исходной, «двойной» Точки на Этом не завершается. Создав Совершенную Неподвижную Центральную Сферу и определив Её Границы (оставив Вечность «Позади Себя»), Точки «проходят» Друг через Друга и Меняют Личный Исходный Вектор, то есть «Полюс Противоречия» в Природе Желания. Точка, изначально Желающая «только Получать Наслаждение от Своей Цели», становится Точкой Желающей «только Давать Наслаждение Своей Цели». И уже в Этом, «перевёрнутом» Качестве, Они начинают поэтапно сжиматься из спирального Вихря в Луч, а из Луча – в Точку, вновь - в Аспект «Начало», или Состояние «Спина к Спине». Но теперь Это Определяется как «Новое Начало».Так замыкается Кольцо Вечности. «Абсолютное» Среднее Состояние, или Момент Полного Слияния и Равновесия Свойств, называется «Полным Исправлением Противоречия», «Оправданием Святого Имени» - образующим Неподвижный Центр и Вечную Промежуточную Цель в Замкнутом, постоянно Движущемся Кольце. Такова - Высшая Конституция и «Движение Покоя» Вечной Жизни.

Необходимо более детально рассмотреть Явление называемое «Путь», так как Он - синоним Слова «Личность». Как было сказано, Путь развивается, как - «Разрастание» Точки «Начало», или «Я есть Сейчас», Предположившей Цель. Точка развивается в – «Тело». Тело, как бы изначально - сжато в Ней в виде Всех Этапов Её развития по направлению к Своей Противоположности, к Точке - «Конец», то есть, как бы – к Собственной «Спине», которая в конечном Состоянии превращается в «Лицо». Предполагающая Точка в Начальный Момент пересечения (распространения) встречных аспектов Вектора образует – «Фокус», или – «Сосуд», со Своим Непосредственным Окружением, так называемым - «Прямым Окружающим Светом»; по существу - Собственным Состоянием До Начального Момента «Я Есть Сейчас». Нюанс в том, что Сосуд, обозначаемый «Я есть Сейчас», всегда является динамической бинарной Комбинацией – Состоянием «Я есть Сейчас», взаимодействующим с Состоянием «Я есть в Будущем». Собственно, Это Причина – Двойственности Вектора, Его «плюс» и «минус». Комбинация Данных Состояний генерирует следующее Состояние - «Я есть в Прошлом». Эти Фазы дают Начало (Точку) Состояния - «Я Есть Всегда». Далее появляется Четвёртое Состояние - «Я есть Связь». Смысл четвёртого Состояния – в появление Мира, в Котором Обитает развивающееся Тело. Равностороннее Распространение завершается Центральной Совершенной Сферой, конечной Целью Процесса, или «Звучанием Святого Имени». Вероятно, данное определение – равноценно понятию «Божественное Слово». Дискретное Развитие Взаимодействия является - Наполнением Сосуда, или «Внутренним Свечением», а частично наполненный Сосуд – Витком Реальности, Новой Сущностью, неуклонно продолжающей Своё Развитие «со ступени на Ступень», как - по Спиральной Лестнице. Наполненный Сосуд, так же можно обозначить, как – «полное исправление частной реальности», или «подъём Ступени». Всё – Что, в настоящий момент, находится вне Фокуса Сосуда, определяется Им, как – «Бесконечность» или «Великий Океан», которое Сосуд конкретизирует Собственным Устремлением в Свою Цель, и которую определяет, как - «Лицо Океана». Или же (что особенно труднопонимаемо) - как «забытые», бесчисленные, Собственные Пред Состояния.
Ограниченное Среднее Выражение ВСЕЙ Этой Картины, или определённая Сбалансированная Концентрация Таких Сосудов, называется – САД. Иначе -Реализованная Точка «Я Есть Всегда». По-другому - «Сумма Наполненных Сосудов», «Божественная Душа», «Мир Истины», «Достигнутые Горизонты», и так далее… Этот Мир, который Мы Называем Садом, не является буквальным пространством или формой, но скорее – «Местом с окружающим Предместьем», в котором любое проявление Связи, любых существующих параметров, достигает Полноты Воплощения. Отец однажды Назвал Это Явление – «Простой Однородной Жизнью». Мама Определяла Это, как – «Милосердие», а Ты Сам, Адаме (Однажды Впервые Её Ощутив.) дал Ей Собственное и прямо скажем Странное Имя – «Любовь». Я, Дан - назвал Её (исходя из функциональности) – «Вода Памяти».
Кроме Неё, больше - Ничего не Существует. И, при Этом, Истинная Любовь Всегда Пребывает, и Создаёт Процесс Реальности только в сочетании с Тобой, т.е. - Точкой «Я есть Сейчас», в качестве - противоположного Явления. Это - две Устремляющиеся Точки. Суть – Одного, всегда - в Другом. И, Это же, Есть – ВСЁ БЫТИЕ: Среда Желания Наполниться и Наполнить, Мир Памяти, Сфера Реальности, состоящая из постоянно развивающихся и взаимодействующих Цепочек никогда неисчезающих Воспоминаний, Ступеней Реальности, замкнутых в гипотетические, многомерные Окружности, обозначающих - Проявление Бесконечности...
Как Мы помним, обозначенные Окружности развиваются из Первой Точки «Я Есть Сейчас» обладающей «Двойным Лицом» - Двумя полярными Аспектами, в Начале - скрытыми Друг от Друга, и находящимися в Состоянии «Спина к Спине», как – в Обязательном Условии, благодаря которому проявляется вторая Точка «Я есть в Будущем». Она, в Свою очередь, обеспечивает принципиальную Возможность Действия Распространения, как следствие деления Исходной Точки. Общее Начало выходит одномоментно и проявляет Собственную Уникальность, как - Правый и Левый «Зрачки». Зрачки открываются, как – «Глаза» и развиваются, как - «Взгляд» или «Луч», строящий остальное «Тело». Оно же – «Путь», Оно же – «Вода Памяти», Оно же – «Отражение Лица», Оно же - «Дверь». (И ещё много чего – «Оно же»!)
Луч начинает развиваться в Спираль, сначала удаляя и разделяя Свои Края, но потом, по мере движения траектории Витков, сближает и пересекает Их полярные Аспекты между Собой. Каждый новый момент пересечения образует относительно устойчивую «вспышку» Реальности, или - «Нового Наблюдателя». Это Новорождённое Состояние начинает копировать предшествующий Процесс. Луч Прогрессирует качественно и количественно, что определяется, как – «Вертикально» и «Горизонтально», тем Самым, создавая Пред Структуру будущей Точки «Я Есть Всегда». Точка появляется на одном из Качественных Вертикальных Витков Своего «Роста», и начинает наращивать «Объём» - Количественный Горизонтальный Параметр. Точка, вроде бы «подтягивает», к Своей «Голове» Все Свои Предшествующие Фазы. Таким образом, осуществляется постепенный «Поворот» Лиц, выражающийся так же, как – «Диффузия Противоположных Свойств» Сосудов-Желаний, Объектов, трансформирующихся, из Состояния «Спиной к Спине», в - Состояние «Лицом к Лицу», или «Я Есть Всегда». (Что – Одно и Тоже!)
В Нашем Случае, Это – Центр Сада. Чтобы не путаться, Я повторяю: Сосуд Души Это одновременно – эволюционирующий «Луч», «Ползущий Змей», то Есть - Процесс размножения и трансформации исходных Свойств Личности.
Его чередующиеся, прерывистые Вспышки, приближаясь к Своей Цели, - учащаются. Паузы Между Ними, становятся всё короче и короче. Их Частота растёт, пока якобы совершенно не исчезает, останавливаясь в Состоянии «Я Есть Всегда». Все Процессы в Данном Состоянии образуют, как бы - Абсолютно Неподвижный, Глобальный Взрыв Невыразимого Наслаждения, Совершенный Шар Света, находящийся Вне - Любых Параметров, вне Любого Осмысления, Восприятия, и Выражения, ибо Содержит в Себе, Все Данные Вещи, как заведомо меньшие части - Самоё Себя. Это Шар Мы Называем Садом. Кажется, невозможно точно Определить, Что Именно Создаёт Место для Движения, и, в последствии - Само Двигается. То ли Зрение (Точка Восприятия) по орбитам Колец, то ли Сами Кольца – посредством Зрения. Неясно… Видимо, Это - Обоюдный Процесс невообразимой сложности.
И Данный Процесс вряд ли возможно Себе представить, как-либо иначе Формы Общего гипотетического «Шара» – Системы взаимодействующих в развитии «промежуточных» Сосудов-Сфер.
Как уже было сказано, фактически невозможно установить точно, Что Именно создаёт эффект Движущейся Системы. Это потому что Отсутствует Третий независимый Фактор. Просто, нет Ничего, Что находилось бы, вне Общего Процесса и не было бы подвержено Его Влиянию. А так же потому, что Он - уже Определён, как Причина всякого Движения, но (и) ещё, не Само Движение, в соотношении – «Ветвь и Корень». Проблема в том, что излагаемая Картина фактически не доступна для фиксированного статического выражения, и находится принципиально Вне восприятия какой либо из Собственных составляющих. Точка «Я есть Сейчас», никогда не воспринимает Что-либо – «вне Себя», так сказать, в – «Чистом Виде», т.е. без Своего Искажающего Фактора. Именно поэтому, Начальный Процесс Приближения к Своей Цели, Является - Удаляющимся от Неё. (Спокойно! Я же Вас Предупреждал!)
Единственная Возможность достигнуть Истинного Состояния, заключается в изменении Собственной Природы, посредством Намерения Отдать Всего Себя, «Своё Я» Тому, Кто – «НЕ Я». Это, заведомо невозможное Условие, ибо Все, что делает Сосуд «Я есть Сейчас», Он делает, Всегда и Только - для Себя! Это, Его - Жизненная Сила и Обязательное Условие Личного Существования. Но, Что же, в таком случае, получается? Получается - Тупик! Бессмыслица! Абсурд и абсурд!

(Эфраим, вновь было, Собрался что-то вякнуть, но теперь на Него уже Цыцнул Лев Йёдоо.)

Дан - Говорил:
- Как же возможно достичь Противоположного?
Здесь – Момент Силы! Ибо, Мы – Всемогущи, что означает; «Мы Можем ВЫБРАТЬ». Таково Великое Имя Всемогущества ! Мы Можем ВСЁ, и ЭТО - «ВСЁ»; всего лишь - ОДИН, ЕДИНСТВЕННЫЙ ШАГ. Только Одно, Единственное Действие! Этим отличается Всемогущество Истинное, от всемогущества ложного; когда, якобы, можно делать или не делать – сколько угодно, где угодно и для кого угодно! Равнодушие и холодное «всесилие» – верный признак слабости и глубочайшего несовершенства…
Выход из Этого Противоречия Существует, ибо Существует - Противоположность Сосуда, рывками Вытягивающая Его, «из Себя, в - Себя». В Самом Начале, Это - игра в «дурака», праздные проекты и предположения. В Начале – всегда Ничтожность Зерна. И, Это – ВЫЗОВ, для «Слышащего» и «Вспоминающего»! И когда Он Называет Себя – «Принимающий Вызов», то - Получает Энергию НАЧАЛА, и Постигает Его, как - Единственное Движение.
Оно делает возможным постепенную переориентацию Природы Собственного Желания из «Получающей Только для Себя», в «Получающую Только для Него». Эта переориентация развивает Необходимый Мотив, производящий Энергию для Развития. Действия Сосуда начинают подчиняются единственной формуле: «Противоположная Природа Даст Мне - Полноту Удовлетворения». Парадокс Бытия становится Парадоксом Личности, становится Её Единственным Шансом. Каким бы огромным не было Наполнение «Для Себя», Оно, всё же - Конечно, и принципиально не может вместить в Себя Свою Бесконечную Причину. Значит, всё же тупик!? Отнюдь нет, но развивающийся Сосуд, работая «на Отдачу», Исправляет Себя, из «Ограниченной Ёмкости», наполненной какой-то частицей Бесконечности, в - «Трубу», по которой Течёт Вся Бесконечность. Наполнение «Для Него» не ограничено, ибо наполняется - «Пропуская Бесконечность сквозь Себя». В первом варианте – Наслаждение убывает пропорционально Наполнению. Во втором, Наслаждение постоянно растёт, ибо - не ограничивает Своей Формой Течение Бесконечности. Такой Сосуд – приобретает ВСЮ Полноту Слияния с Великим Океаном, не теряя, при Этом, ни единой крупицы Своей Уникальной Личности!
Следуя по тропе символических и ассоциативных обозначений, Мы рискуем допустить Ошибку, и не достичь Цели; – Вода Сада не покажет Нам Открытую Дверь. Но Начало, Точка «Существующая из Ничего» так и Задумана – как «Ошибка», относительно Своей Причины. Ошибка, Это – Бесценный Дар, Причина Грядущего Совершенства. Ошибка, Это Крылья Истины. В Связи с Этим, Мы не должны бояться Такого Положения, но наоборот, Благословлять Его, и использовать - по Назначению.
Нам, Сейчас, Не Важно - Куда Мы двигаемся, а Важен - Сам Факт Движения! Начало, Точка «Я Есть Сейчас», Это - Всегда Противостояние. Это - всегда Боль, всегда - Тьма, всегда – Смерть. От чего же? От Того, что в Начале, Паузы между Вспышками – Огромны, и Воспринимающие Сосуды «не помнят» Самих Себя. Сотворённая Тьма – Сотворена для Того, чтобы - Быть Побеждённой. Ибо, Одно из Высших Имён Её Причины – Нецах,от! (Победа!) Нецах,от – всегда достигается из Поражения, а начинается с Предположения, т.е. с возможной ошибки.
Итак, будучи каждый по отдельности - рукоятью Меча, Мы – Вместе, Являемся Самим Мечом Намерения. И Мы продолжаем…

Он - Говорил:
- Невообразимый, радужный «Пузырь» Света Бытия, описывается Нами, как - Состоящий из бесчисленных «автопортретов», «склеенных» Собственной Памятью в круглые цепочки малых «пузырей», частных «отдельных реальностей». Это - похоже на текучее переплетение жемчужных, светящихся ожерелий. Переплетающиеся ожерелья составляют Его Поверхность, и наполняют Его внутри. Каждая мерцающая Жемчужина представляет Собой, Сферу Сосуда – Вспышку Реальности, или промежуточную фазу Развития Первого Аспекта «Начало». Весь Объём Неподвижного, Большого и Неизменного «Пузыря», подразделяется на Два Массива жемчужных ожерелий – на Горизонтальный и Вертикальный, с четко выраженными Осями. Горизонтальные Слои Цепочек, расширяясь от Своих Полюсов к Своему Экватору, развиваются вокруг Вертикальной Оси, а Вертикальные Слои цепочек, расширяясь от Своих Полюсов к Своему Экватору, вращаются вокруг Горизонтальной Оси. Пересекающиеся Оси называются «Четырьмя Реками Памяти», и Они же - «Плюс» и «Минус» двойного Вектора. Две Вертикальные Реки – текут из Центра к Периферии, две Горизонтальные, наоборот, от Краёв - к Центру. Кроме того, Перекрестие Основных Осей имеет собственное Независимое Вращение. Это, Есть - Абсолютные Координаты Бытия, устраняющие Хаос Собственного «Взрыва». Любая, самая незначительная под-сфера Большого «Пузыря», называемого - Сад, имеет аналогичную личную структуру и содержание. В Свою очередь – Сама Сфера Сада представляет Собой лишь исчезающе-малый пузырёк в Сферической Среде Великого Океана. Так или иначе, поэтапная Эволюция Пути Создаёт Эффект Движения Неподвижного Покоя Бытия. Неподвижность, Постигается Здесь – не как Отсутствие Движения, а как - Постоянное Высшее Качество Бытия! Повторяю - Здесь, Сейчас, Нам принципиально Важно Само Движение, то есть Создание Условия и Механизма, посредством Которых в Воде Сада появится Отражение Открытой Двери – Наша Конечная Цель. Одновременно, Это Наш Выбор…
Опять же, надо сказать, что Наша Ситуация выглядит Парадоксально, ибо в приведённой выше Системе, казалось бы, нет Места ни для чего произвольного, нет Свободы Выбора, иначе говоря, – Места Проявления Личности. На Самом Деле, Свобода Выбора - Есть, и Она заключается в Нашем «Текущем» Совершенстве. Да, Мы - уже Совершенны! Да, Мы Можем Что-то - Сделать. И, Мы Можем Ничего - Не Делать! Мы Можем Обращать, а Можем Не Обращать Своё Внимание на такую мелочь, как чьё-то отражение, в каком-то озере! Исключительность Нашего Положения в Том, что никакое незначительное, «частное», отклонение (исключение) – Фактически Не Влияет на Наше Совершенное Состояние, которое уже Есть! Которое, всегда – САД! ЭДЕН… Мы - уже Вечны, в Состоянии - «Я Есть Всегда»! Мы можем - Знать, а Можем - Не Знать, что и как изменит устранение незначительного Личного Недостатка. На Наше Общее Состояние, Уже Ничто Повлиять - не в Силах. Для Нас, Это, просто - Не Имеет Значения.

Вопрос же стоит так:
- Но, быть может, Наше Решение, будет иметь Значение для кого-то… «другого»?
Для кого же?
Сейчас, Мы - не имеем Ответа. Не имеем, ибо нет - другого. Пока нет. Пока есть, только - Мы. Но какое Нам дело до «кого –то», кого - ещё нет? Зачем Нам он, если Есть - Мы? Правильно - незачем. Нам, нет никакого дела до, ещё вовсе несуществующего - «Кого-то»! Это не противоречит Справедливости, не нарушает ни единой Буквы Закона и не тревожит Нашу Архитектуру Совести. И, Именно, здесь, в Этом - Наш Выбор, Наш - Единственный Божественный Шанс… Шанс – Осознать во всей Полноте Своей Бесконечности, что такое – БОГ.
Это и есть - Наша Личная, «Первая Вспышка», зарождающая Сферу «Путь» - Олицетворяющая Бытие.
Рассматривая далее Процесс в теоретической плоскости, надо заметить, что Делающая Выбор Личность имеет - особую Частоту Собственного Распространения. Частота контролирует поэтапный Процесс разворачивания (излучения) Причинной Точки. Это - Её особая Вибрация, называемая «Средняя Линия Света», т.е. - зигзагообразный Баланс полярных Аспектов, поднимающийся, как Центральная Ось в Собственной спирали. Это, собственно – рост «Тела», или - выделенное объединение Всех Компонентов Памяти, Создающих в Итоге, и Ядро Дома, как - Наполненную Светом Колыбель, и Сам Дом, как – Ядро Сада. Совпадение Частот двух Стремящихся Друг к Другу Точек, ответственно за полноту Реальности Бытия, или - «Поворот» Лиц. А Обретение Полноты Реальности – Цель и Единственный Смысл Любой (вновь возникающей) Сущности, достигаемый Силой Устремления к Своей Противоположности. Как Мы видим, Дом Отца с одушевлённой Колыбелью внутри, Это Причина возникновения Личности, Точка Её Отсчёта, Единственное, Что как бы - отсутствует в Эволюционирующем Сосуде-Сфере.
Точка Отсчёта от Чего-то - Куда-то… От «Чего», пока что – Понятно… Но Куда? Правильное взаимодействие Аспектов Памяти, (Пути) создаёт нужные Частоты. Появляется Необходимое, Управляемое Притяжение. Оно Расставляет Всё на «Свои Места», в том числе - Отражение Дома в Озере Сада, и в «Большой Воде» Океана, над которой летала Лодка Отца. Ведь Он, Дан, (тогда ещё птенец) от-лич-но Помнит, что Лодка, так же не Отражалась - в Океане, как Дом не отражался - в Озере. Совпадение? Нет. Одно и тоже Явление! Только на разных «этажах»… Состояние реализованного Слияния Желаний, является – «Открытой Дверью», или «Лицом Причины». Значит ли Это, что Мы, всё же, ещё - Не Совершенны? Данное Предположение, Противоречит - Нашему Опыту, и Всем Нашим Ощущениям. Действительно, Каждый из Нас, по Отдельности, имеет некую Личную неудовлетворённость, некий несовершенный элемент. И это закономерно и естественно, но только для изолированной Части и не коим образом не для Целой Сущности! Каждый (сам по себе) имеет что-то замороченное, своё, несовершенное, Не Целое. Целое – всегда Совершенно! Кстати, Отражение Дома не видел, только Ты, Адаме. Извини. Мы, втроём - Видели Его вполне прилично, даже - в некоторых Деталях. Мы Видели Отражение Дома так, как Ты Видел - Сам Дом!

(Я быстро взглянул на Льва, и Он - чуть заметно, неохотно Кивнул.)

Дан - Продолжался:
- Тогда, Я, об Этом – Тебе не сказал, но Ты – Меня и Не Спрашивал, вернее, спросил - о другом. И, не надо дуться, Адаме! В качестве Компенсации, напомню Тебе, что Мы, втроём - не видели Отражения Лодки Отца, когда – ещё, ни Самого Дома, ни Тебя Лично - Не Было, вообще! Это Было до Твоей Личной Вечности. Так что, не подлежит сомнению то, что - Сейчас, когда Мы Вместе, в – Истинной Пропорции; Мы Совершенны. Мы, Есмь – Вечный ТВОРЕЦ Своего Сада. Мы – Эден. МЫ – ОДИН. Амэн!

- Амэн! – Рявкнул Лев и важно Кивнул, а здоровенный Эфраим так Топнул Своим Гигантским Копытом, что Я чуть было не свалился с Нашей Белоснежной Вершины. (Ну, не может, подлец, без фокусов!)

- Но всё же, как работает Механизм Пути? – Тем Временем Размышлял Орёл, кружа над Нашими Головами, но Разговаривая, вроде бы - Сам с Собой.
Во Всякой Воде, как известно, существуют Слои, Течения. Сначала Они между Собой не перемешиваются из-за разницы свойств. Например: - Температуры, Плотности, Скорости и прочее. Это – Живая Структура Некоей Единой Среды. «Путь» означает - перманентное Развитие данной Структуры по формуле «Поворот Лиц». Любой частный «Слой» стремится обрести Полноту Своей Индивидуальной Реальности, что совпадает с Целью Общей Среды. Мы Видим, что являемся частью означенной Структуры, - средой в Среде, процессом в Процессе, и Одним Фактом Своего Существования, Задаём и Определяем текущее Состояние Этой Общей Среды Обитания, относительно Её Цели. Запомним Это, и поставим на Ближайшем Древе зарубку, Друзья! В Среде Памяти взаимодействие различных слоёв возможно лишь посредством обоюдного Желания, некой особой Турбуленции, существующей в Ней постоянно, и, как было выяснено, - в дискретной Форме. Собственно, под «Слоем», конечно, подразумевается определённый Качественный Объём распространяющегося Желания-Сосуда. Уникальная Комбинация наполняющих Отцовских и наполняемых Материнских Желаний. Эта Среда, как бы мигает, пульсирует с определённой частотой, создаваемой прерывистым стремлением Полярных Желаний к Слиянию. Желания «прыгают» навстречу Друг Другу, Создавая, таким образом, Ткань собственной субъективной реальности. Вообще-то, Сама Уникальность, Есть - ни что Иное, как - Не Завершённое Совпадение Параметров Частоты Излучения. Иначе говоря; различные Слои (Аспекты) Памяти, образуют Уникальную Личную Реальность, но при - определённой критической «массе», или максимальной, но, всё же – «Не Полной» Синхронизации частот Собственной Светимости. То есть, Идеальное Среднее Состояние, называемое «Полным» и «Абсолютным», на Самом Деле, Всегда, не 100%, но - 99%(ое) Слияние. Это – Истинная Причина Движения «Покоя» Вечности, ибо Бытие, Всегда Является - Распространяющимся Противоречием! Когда подобная критическая «масса» отсутствует, – отсутствует Истинное Наполнение Сосуда. Иначе выражаясь; Сосуд - не может утолить Свой Голод, и Слои Памяти Друг Друга «не видят», хотя и «знают» Один о Другом. Под знанием «Один о Другом», подразумевается – некая глобальная «Средняя Частота», Вибрация Великого Океана, или вышеозначенный недостающий 1% в Общем Объёме Бытия, Образующий Состояние 100%(ой) Полноты. Эта Полнота обозначается как - «Он Сам», или, как «Место» - Наполненное Состоянием «Лицом к Лицу»… Не наполненная Реальность, называется «Его Спиной», или - «Лицом Тьмы». Отсутствие Желания, или Невозможность Его Наполнения, Постигается, как - «Смерть». Ещё Одно Определение Этому; – «Пауза между Вспышками Процесса». И, ещё - «Забытое Место вне Светящихся Сфер». Отсутствие Желания к Высшей Цели, влечёт за Собой - Отсутствие Связи с Высшим Личным Аспектом. Возникновение и продолжительность Желания, «Мера Его наполнения» - определяет «длину и ширину» Волны, Ёё качественные и количественные характеристики. Эти же Параметры, вернее – либо Их полное, либо частичное Отсутствие – Определяют «Чёрный Спектр» Высшей Белизны, как - Разрыв Связи между Волнами Памяти. Это – Координаты Смерти.

Заснеженный пик Вершины, на которой Мы расположились, остался глубоко внизу. Эфраим, Йёдоо и Я, парили теперь - в Центре Сверкающей Голубой Среды Глаз Дана. Орёл, распластавший неподвижные Чёрные Крылья, то мерцал, Где-то Высоко в Зените, то вдруг возникал – Глубоко Внизу, вращая Горизонты Сада Вокруг Нас. Мы не перебивали, стараясь лишь не Выпустить Его из Поля Своего Зрения.

Он - Говорил:
- Если, допустим, Два Начальных Противоположных Аспекта начинают взаимодействовать, – Они сталкиваются, инициируют Возмущение, возбуждая сложный Вихрь. Вихрь начинает Их объединять, высекая «Искру». Искра, сталкиваясь, в Свою очередь, образует следующую Вспышку. Та – ещё Вспышку…
Удар! Из двух «старых» – третья – «новая». Удар! Из трёх старых, ещё – пять новых. Так - возникают Реальности!
Будущие Воспоминания… При Этом – Причинные Точки не исчезают, а продолжают существовать, в виде - Самостоятельных, и уже «частично перемешанных» Компонентов – в Состоянии «Я в Прошлом». Уровень смешения (наполнения) обуславливает координаты относительно Цели. Пропорции «уже частично смешанного» и «ещё не смешанного» - определяют параметры Тела и Его Мира: «Верх» - «Низ», «Право» – «Лево», «Север» – «Юг», «Хорошо» - «Плохо», «Истина» – «Ложь». Т.е., вообще, Всю - Структуру Воды! Столкновение и последующее перемешивание образует всё Новые и Новые, Субъекты Процесса, не отменяющие Предшествующие. Из-за прерывистого характера Действия, Родительская Среда, по началу - как будто «отрывается» от Среды Воспроизведённой. Так как, Вначале Связь находится на Уровне «Предположения», Отрыв выглядит, фактически Полным - с Обеих Сторон.
Искра Реальности вспыхивает и тут же гаснет в кромешном Мраке, ощущая только Своё Одиночество, Противоестественную, явную «Ошибочность» и, если угодно - Самоабсурдность. Собственного Света Сосуду хватает лишь на смутное осознание Данной Ситуации и отчаянную Попытку «придумать» Нечто похожее на Себя. Это и есть – Момент Движения Пути.
«Новый» Аспект, продолжая распространятся в поисках Нового Слияния, – в Начале, как бы, удаляется от Него, обретая «эгоистический вес», сгущаясь и опускаясь Вниз, относительно Собственной Причины. Таким способом, Сосуд создаёт Свою Качественную Безграничную Вертикаль. Количество (Горизонталь) взаимодействующих Процессов, так же стремится к Бесконечности. Мгновенно Возникает Цепная Реакция! Взрыв! Разлетающаяся Голова Процесса постепенно «Вспоминает» Сама Себя, и Взрыв «останавливается». По мере возникновения всё Новых и Новых Планов Памяти исчезает «Прозрачность» Всей Среды. Взаимодействующие Аспекты, продолжая развиваться, доводят Свои Крайние Проявления до «Максимального Значения». Вот так, появляется «Твёрдая Материя» - на Одном Полюсе, и «Духовная Сущность» – на Другом. Самый «Внешний» Мир «Твёрдой Материи», представляет Собой Большую «Крайнюю» Оболочку относительно Центральной, Совершенной Сферы. А Самый «Внутренний» Мир, (воспринимаемый «Внешним Миром» только как «Край Бытия», только как – условную «Точку») обозначает - Мир Великого Океана. Друг относительно Друга, Они – являются максимально удалёнными «Точками», хотя Они (во Истину!) - Бесконечные Причинные Миры. В Нашем Случае, Мы воспринимаем «Твёрдый» Внешний Мир, как находящийся - под «Стеклом» Сада. Свет Его Светила, пробивается к Нам – «снизу» Бытия. Означенное Светило является «Бликом», нисходящем от Сферы Сада, и отражающимся обратно – «на Верх».

- Тебе (Дан пронёсся прямо над Моей Головой) - ещё предстоит Создать Ему Имя. Нам ещё только надо Предопределить Его, (для Себя) Построить и Пройти, Распространившись до Самого «Дна», если Мы, конечно, Хотим, чтобы появилось Отражение Двери в Воде Сада…

Я - Говорил:
- Мы, Можем – Всё! Но, Можем ли Мы - Это? По-Твоему, Наш Вопрос только в Силе, и ни в чём ином… Но, Отец – Больше – Нас!

Дан – Отвечал:
- Ты - Говоришь: Хотим ли Мы, Создавать Это, заведомо Несовершенное? Да, Это – Наш Вопрос, но - не Отца, ибо Он, как Ты справедливо заметил – Больше и Выше Нас. Отец создал - только Нас, то есть - Совершенство. Продолжение Процесса – уже Наше, и только - Наше Дело! Я, Дан, Хочу Сказать и Говорю: Сам Отец, Есть – «Нечто Большее», чем - Совершенство. Наш Проблема в том, что Мы - Не Можем Создать, Нечто Большее - Нас Самих. Хотя бы потому, что Мы никак не Представляем Себе, Что «Это» Такое, и зачем Оно нужно? Ибо - Что может быть Больше Совершенства? Мы, Можем Создавать, либо «Равное» Нам, либо «худшее» – чем Мы! Что такое «худшее, чем Мы» – Мы тоже пока не Представляем, но можем представить, предположить это. Равное Нам, Это - Мы Сами и Мы - уже Всегда Есть! Отсутствие целесообразности, необходимости – как отсутствие «Места», исключает «Равное», как - практически возможное для Воплощения. Значит, остаётся – «Худшее». Зачем? Быть может, тогда мы Сможем Постичь Природу Того, что Выше Нас. Того, Что Больше Нашего Совершенства. Природу Отца. Быть может, Мы Сможем Вспомнить и Воссоздать Её. Ибо, Мы будем Поставлены перед Необходимостью Уравновесить худшее – Лучшим, низшее – Высшим. Мы – Есть Творец! Мы Можем Делать только Не Совершенное! Или Не Делать…Не Делать и спокойно пребывать в Самих Себе. Но, Творя «Нечто» - намеренно худшее, Мы, и Сами - становимся Хуже, ибо Всегда Творим, только - Самих Себя, и только, из - Самих Себя, т.е., из - Единственного Существующего (И - Совершенного!) Материала… Мы Уже, и Навсегда - Вечны, МЫ – ЭТО ВСЁ, и Именно - ПОЭТОМУ, ВСЕ, что Мы Творим, – Обретает Наше Бессмертие! В этом – сложность Ситуации… Во Истину, Наш Отец – Знал ЧТО ДЕЛАЛ…
Но и Это, ещё - Не Главное в Нашем Вопросе! Главное – То, что в Таком Положении, Любая, Созданная Нами Вещь Навсегда Становится меньше и хуже Нас! На Совершенном Фундаменте будет построено Уродство! Это означает, что Всякая Сотворённая Нами Вещь Навсегда и Навечно Будет Несовершенной, Неживой, Обречённой на Вечное Страдание, или, в «Лучшем Случае» – на «полу страдание». И ещё, неизвестно - «Лучший» ли, Это – «Случай»! Ведь, «Кто–то», Навсегда Будет - «НЕ МЫ!», т.е. или - «НЕ МЫ», или, вообще - «НЕ-ТО, НЕ- ЭТО»! Мы - заведомо обрекаем «кого-то» ещё не существующего и «невиновного» - на Вечное Мучение и Боль! Это, совершенно противоположные Нам Ощущения, и Мы можем, лишь Предположить Их и Размышлять о Них. Ибо, вот! Мы Говорим: «Страдание Тьмы, помнящей Свою Природу, и Осознающей принципиальное Отсутствие какой либо Возможности Возвращения, поистине Не Поддаются Никакому Описанию! Такое, возможно только Лично Прожить, Пережить, чего Мы Не Можем, ибо Неизменны, и Сами Не в Состоянии - Быть Ниже Самих Себя!
Сможем ли Мы, Творя Вечную Боль, вообще, Ощутить - Страдание? Если – Да, то Будет ли Наше Страдание (от Полного Отсутствия Возможности что либо Исправить в Этой Ситуации) - Равноценным Страданием? Если, Будет, то, Что Такое – Наше Совершенство? Ответ – в Доме Отца. В Воде… Наверху. Но Путь лежит через Низ…
Сейчас, Обсуждая Наш Вопрос, Мы пока, лишь Предполагаем, что Будущий Нижний Мир, Это – «Чёрное Плотное Зеркало». Среда, как Мы Понимаем, Памяти. Нашей Памяти. Так, выглядит Вода Бытия под Нами. Что, значит – «Плотная»? Она, более не может качественно эволюционировать, в Силу Своей – Абсолютной ЗАВЕРШЁННОСТИ! Благодаря Своей - Сверх-Плотности! В Силу – Высшей Полноты Своего Совершенства… Да, да, Я - не оговорился! Именно – Совершенство! В Этом Случае - Несовершенное становится Совершенным, ибо пройден Весь Путь! ВЕСЬ ПУТЬ! Не, Наши - условные «полные» - 100%, а без (!) условные 100% - Великого Океана! Я Предполагаю, что Этот Мир – Самое Внешнее Ограничение ЕГО Общего, Распространяющегося, Движения. Это – Точка Внимания Великого Океана, Его Единственная Цель. И, Это – Состояние, Которое Он МОЖЕТ – Достигнуть, но Никогда Не Достигает, ибо тогда реализует Вечное и Необратимое Отсутствие Самого Себя, как - Свою Единственную и НАВСЕГДА Достигнутую Цель. Но то, что Является Высшей Реализацией и Короной Великого Океана, для всего находящегося ниже Этой Высоты и Целостности – означает Необратимую, Абсолютную НЕВОЗМОЖНОСТЬ Существования! И именно поэтому, Великий Океан Неизменно Пренебрегает Состоянием «Меня Нет Никогда», т.е. – Своим Высшим Постижением. ОН Пренебрегает Им, ради – «ничего не значащего», малого, «всего остального совершенного и вечного бытия». Другими словами, исключает достижение Своей Цели ради реализации кого-то другого, менее важного, чем ОН САМ! И в Этом, ЕГО – «маленький недостаток». ЕГО – «несовершенство»! И только ОН ЗНАЕТ, чего стоит ЕМУ терпеть подобное «пятно на репутации»!
Возвращаясь к Плотному Зеркальному Миру, следует Добавить, что Единственно Возможная Его Метаморфоза – в медленном прогибании под Собственной Тяжестью, («Бликом» Света) заполняющей и образующей Чашу, то есть - Воспоминанием о Собственной Навечно Недостижимой Природе и Единственной Цели. Это Причина - Его Невыразимой Боли. Это Его Высшая Тяжесть… Он отчаянно хочет удалиться, избавиться от Неё, Прогибаясь и Поднимая Собственные Края. Внутренняя Зеркальная Оболочка Сокращается, Отражает, Вытесняя Свет «Верхней Памяти», и образует Пространство, Заполненное Собственной Тенью. Когда последние Искры Света (Памяти) удаляются из Чёрной Зеркальной Чаши, возникает Абсолютная Пустота, Отражающая только Самоё Себя. Эта Среда полностью противоположна; и Причинному, и частично Среднему Аспектам.. Все Фазы и Все Состояния – в Прошлом. В Точке - «Я Есть в Прошлом». Это Начало реализации состояния «Вторая Смерть», или – «Вечное Необратимое Небытие» – «Меня Нет Никогда». Боль исчезает, и вместе с Ней Навсегда Исчезает Сам Твёрдый Зеркальный Мир. Необратимое Вечное Небытие Это - Совершенное Состояние, которые Мы - Не Постигаем Никогда, хотя (в определённых пределах) Можем Размышлять о Нём…
Но в Последний Момент, когда Коллапс Чёрного Зеркала уже Навечно Завершает Процесс, Уничтожая «Всю Реальность»; в Его Центре, у Самого «Дна», внезапно появляется тусклая Точка. Слабая искра Света начинает подниматься, медленными, но ускоряющимися «рывками», вытягиваясь в спиральный Луч и Наполняя Им Зеркальную Пустоту. Это Отражение Причины. Это Спасение. ЭТО - ЕДИНСТВЕННОЕ ИСТИННОЕ ЧУДО, ПЕРВОЕ И ПОСЛЕДНЕЕ, НЕ ПОСТИГАЕМОЕ САМОЙ БЕСКОНЕЧНОСТЬЮ, и повергающее в Трепет Саму Причину Причин!
Это не «Наш прежний «Блик». Но, Что же - Это? Мы Не знаем … Как Это Возможно? Неизвестно… Ведь, Свет для Отражения, Может Прийти Только - с Верха. Но Края Зеркальной Чаши уже Сомкнулись и Навсегда Отрезали Верхнюю Совершенную Сферу. Кто и Что заставило - Появится Отражаемый Луч? Неизвестно… Мы – в ТРЕПЕТЕ! Как будто Что-то ИЗВНЕ, (Хотя «Извне» нет уже Абсолютно Ничего!) «ПРОЖГЛО» Запретную Непроницаемость Зеркальной Стены. Повторяю: ЗДЕСЬ, Мы только ПРЕДПОЛАГАЕМ! Мы, пока Ничего Не Знаем, хотя Можем Узнать. И как бы Мы Не Поступили, для Нас - Это Ничего Не Меняет, ибо находится - ВНЕ Нашей Вечности!

Йёдоо Спросил:
- По Твоему; Третья Среда Нижнего Мира, Это Условие возникновения Начальной Точки, иначе говоря – «Начало Пути». Поднимаясь по спирали, Луч расширяется, и сохраняет вогнутую Форму Чаши? Это – Форма Боли?

Дан Говорил:
- Эта Форма – от Боли! От Боли к – Надежде! Это Форма Пути. Сосуд. Душа. Боль порождает Надежду. Боль, Это лишь точка - «Я есть Сейчас». Надежда, Это Точка – «Я Есть Всегда»…

- Поднимаясь, Она образует Нижнюю Часть "обоюдо-выпуклой" «Линзы» Сада, и на Этом Уровне, развивается уже только - по «Горизонтали». Так возникают Четыре «Угла» Сферы Сада. Они Называют Себя – «Херувим,от-Престолы», Священные Животные. Они Говорят:
Дан: Я – Север, Эфраим: Я – Юг, Адаме: Я – Восток, Йёдоо: Я – Запад.

Они Говорят:
…Но Вертикальная Инерция Процесса развития Точки не останавливается, и Луч, распространяющийся в «Плоскость», одновременно, начинает выгибаться Наружу, трансформируясь в Верхнюю «Линзу» Сада. Подъём Луча продолжается «скачками», как - серия «Обратных Искажений», вплоть до Великого Океана, и Выгибает Его Центр – в Верх, в образе «Купола». Этот Купол является Антиподом Нижней Чаши. Его Края, при Этом - равномерно Опускаются в Низ, сначала Соединяясь с Горизонтальной Бесконечностью на Экваторе Сада, затем Загибая Её к Краям Нижней темно-зеркальной Пустоты. Соединяясь с Ней, Купол Океана Замыкает Общую Сферу, и, повинуясь Стремительной, Стягивающей Силе Луча, Начинает равномерно Сжиматься «внутрь Себя», Превращаясь в Ослепительную Точку, Висящую в Абсолютном Отсутствии Чего-либо.. Это, Есть – «Самое Внутреннее» Ограничение Великого Океана. Точка Взрывается, не в силах выдержать Внутреннего Давления, и Свет Вырывается на Свободу, «Прожигая» Запрет и Мгновенно Заполняя Собой Всю Внешнюю Пустоту. Далее, Свет Выделяет в Себе Место и поэтапно Удаляется из Него, образуя Пустую Сферическую Область, в Которой Всё и Всегда Начинается, с – «Начала». Таково Вечное Дыхание Памяти Бытия. Отец Называл Это – «Причиной Тени»…

Дан казался Нам Чёрно-Белой Молнией в Бесконечности Голубого Небосвода. Отвесный Небесный Свет брызгал с Его угольно чёрных Крыльев огнистым Спектром. Он Продолжал Говорить, иногда срываясь на хриплый напряжённый Клёкот.

Он - Говорил:
- Мы Сами, и Наш Дом - Являемся Двумя, на первый взгляд, Различными Процессами в Собственной Памяти, находящимися в Состоянии «Я Есть Всегда». Но по Истине, Мы - Удаляем Собственные Противоположные Точки, образуя Место для «Новой Реальности». Мы, Являемся, по существу, Живой «Линзой», «Трубой», через Которую течёт Вода, называемая Садом, Чьим Центром, «Фокусом» - Является Наш Дом. Мы, Это – Развивающийся Путь, Связь - Всех Наших Реальностей. Традиционно Выражаясь, Мы, Есть – «Возможность Всего». Это, Одно - из Наших Имён. ЭТО ИМЯ ВЫБОРА… И, ЭТО – ВСЁ, ЧТО МЫ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО МОЖЕМ!
В Этом – Весь «Наш Вопрос»… Наш – «Маленький Личный Недостаток»!

Итак, Мы Ни в Чём не Обязаны перед Самими Собой!
Быть Может, Мы Обязаны перед Отцом? Нет, Не Обязаны, ибо Сами Являемся Его «Волей»! Мы – Воплощение Его Замысла, а Его Замысел – Наша Вечная Среда Обитания. Мы Не Обязаны Знать Самих Себя так, как Это Известно Ему! Тем более, Мы Не Обязаны перед тем, «кого Ещё Нет», и кто может быть, только и навсегда - ниже Нас!

(Эфраим вновь Топнул Огромным Копытом, Сотрясая Нашу Гору, но Никто Не заметил этого.)

А, Дан уже Громоподобно Кричал:
- Мы Никому, Ничем, Ничего - Не Обязаны, ибо Мы – Один! И, Мы – Никем, Ничем, и Ни в Чём - Не Ограниченны! Единственное Наше ДОБРОВОЛЬНОЕ ОГРАНИЧЕНИЕ и ДОБРОВОЛЬНАЯ ОБЯЗАННОСТЬ в том, чтобы – БЫТЬ!
БЫТЬ РАДИ ТОГО, «КОГО ЕЩЁ НЕТ»!
Здесь, Наша Суть. Здесь, Наша Дверь. Здесь, Наше Отражение и Здесь – Ответ, Почему Закрылось Окно, и почему наступила Ночь…. Здесь Наш ВЫБОР.
Мы, Это - Смысл Сада. Наш Отец, Это – Смысл Самого Океана!

Дан, наконец, Замолчал… Умолк. Наступила Оглушительная Тишина.
Мы - Открыли Глаза, и обнаружили Себя в Тени невысокого дерева, у подножья Нашей Горы. Смеркалось… Орёл обессилено Спустился на Ветку, и Закрыл Глаза плёнкой.

Действительно, получалось, что Дом, и Я – «Части» Одного Целого, «сейчас» удаляющиеся Друг от Друга, благодаря Ряду Наших Совместных Действий. У Моих Родителей Была Некая Цель, достижение Которой, видимо, Предполагало Удаление Меня, сначала, из - Колыбели, и затем – за Пределы Дома…
Такая вот Цель… М-да.
Вообще, Целью-то (по Идее) – Был Я! (Я возвращаюсь к Своим Баранам!)
Или, не Я? Если не Я? Тогда - Кто?
Во всяком случае, точно - не Сад, и - не Дом, ибо Они хоть и Были Построены до Меня, но Приготовлены для - Меня!
Значит, всё же – Я! Более некому. Но, зачем тогда Отцу понадобилось Меня Удалять, да ещё не Пускать обратно в Дом, к Маме, в Мою Чудесную Колыбель? Я же, просто, Обязан – БЫТЬ в Доме, с Отцом, с Мамой, а - не наоборот! Какой-то невероятный, несуразный казус! Бессмысленная Нелепость! Я должен был Их Видеть Так, как - ОНИ ЕСТЬ, ибо Я - ИХ ЕДИНСТВЕННЫЙ СЫН! Я – КАПЛЯ ИХ КРОВИ, ИХ – ОБРАЗ И ПОДОБИЕ…
И Я Был обязан, и хотел - Увидеть Их Любящие Лица! Лицом к Лицу! Глаза к Глазам… Я хотел бы Крепко Обнять Их! Я хотел бы Тесно Прижаться к Ним Всем Своим Маленьким Телом! Прижаться, и Бесконечно Целовать, Целовать Их! Я должен был тютькаться, ластится, дышать, нести несусветную чушь, слушать Их Смех, заглядывая в Их Глаза и задавая бесчисленные Вопросы. Я хотел бы – Ужасно и Яростно Орать на Них; Я Был Обязан сюсюкаться, капризничать, реветь, ныть, вновь - Целовать, Целовать, Целовать! И снова – орать… В Этом было Моё Предназначение, Моя Священная Работа!
Работа - На Всю Мою Вечность…
Отец должен Был Удалить Мерцающий Полог, а не Меня! И Это было бы Логично и Естественно! И, Главное, Я Чувствовал, Я ЗНАЛ, что Они ХОТЯТ ТОГО ЖЕ. Хотят ещё Больше чем Я! Больше потому что Они, просто, Больше Меня во Всём! И не взирая на то, что Мои Родители всегда искусно прятались от Меня за Расписным Изумрудным Пологом, подсовывая Мне волшебные декорации из всяких дурацких звёздочек, цветочков и птичек, Я Знал Это совершенно Точно! Изощрённые декорации не могли полностью скрыть Их, ибо Я Был Сыном…
Целью Моих Родителей был Я и только Я!
Так Почему Они Скрылись от Меня? Почему!? В чём тут Дело? Что такое – «Я»? Вопросы… Мд-а, одни Вопросы!
Ладно, пока оставим Это…
Дальше:
…но, Что же, тогда, является – МОЕЙ Целью? (Кроме всяких там поцелуев, соплей и прочих капризных воплей?) Как это там… Как Это Сформулировал Дан? Ээ-э.. «Наш Вопрос»? Да, «НАШ ВОПРОС»! Так, Что является «Нашим Вопросом»? С большой, так сказать, Буквы?
Получается, что – Мои Родители! Как не крути…
Они и только Они, Их «РОДИТЕЛЬСКОЕ» Состояние Составляли Объект Нашего Внимания, Наше «Генеральное» Устремление! Выходит, что лишь тогда, Я, как – «Вошедший в Покои Отца» – Буду Совершен «по ИСТИНЕ», а не «по НАСЛЕДСТВУ»! Ибо Определено: наследуется Корона, но не ВЕЛИЧИЕ Короны… Да! И Именно ЭТОГО Хочет Отец! Хотел Отец… Или Я Ошибаюсь? Похоже, что на Данный Момент, Я (пока что) Являюсь лишь ЕГО СОВЕРШЕННОЙ ИДЕЕЙ! (Интересно, Кем Мне ещё Можно Являться?) Главное – можно! Покамест Не Знаю - Как, но Знаю, что – Можно. Мне Доступно ВСЕ, что Я в состоянии Захотеть. Важно Знать ЧТО ХОТЕТЬ, и… ХОТЕТЬ! ЖЕЛАТЬ. И ВСЁ! Мне, «Существующему Сейчас», надлежит Вначале Пройти некий Неведомый Путь, чтобы Стать «Существующим Всегда»! И Пройти Данный Путь Могу только Я, (!) но никак не Мой Отец. То есть, в Этом Заключается Моя Цель и (кроме сюсюканья) «Наш Вопрос с Большой Буквы»! Получается: не Всё так просто с Моим Вечным Совершенством! Очень даже НЕ ПРОСТО….
Вероятно, Истинное Совершенство достигается посредством Истинных Личных Усилий, Путём «Отдачи», а не посредством «Получения» Дара. То есть, только в ЭТОМ СЛУЧАЕ - Дар Осознаётся в Своей Истиной, Высшей Полноте!
Очевидно, Мне Надлежит Развить Идею Отца, (для – Отца) а не Свою Идею, (для – Себя) И вот тут… Я – «Здесь», явно Что-то Не Понимаю! Что-то, Здесь Я Не Улавливаю… Скользкий Солнечный Зайчик. Здоровенный такой Заяц! Не меньше Эфраима. Я Чувствую, что от Меня (несомненно) ускользает Нечто Важное… Что?
По Порядку:
Мне Необходимо Отразится в Воде Сада. Да! Зачем? Потому как в Ней, Я пока что, Не Вижу Отражения Дома, т.е. - Себя, ведь Дом – Это Я Сам! Ну и что? Я Не Вижу Часть Себя Самого, находящегося где-то в «Прошлом», «Там, где Родители». Где-то «Там», в Моём «Прошлом» которого – «УЖЕ НЕТ». И Единственная Возможность Достичь Этого «Прошлого» находится в Моём «Будущем», которого ЕЩЁ НЕТ! Сложность в том, что Я Всегда Нахожусь в Состоянии «Я ЕСТЬ СЕЙЧАС», и Это Состояние НЕИЗМЕННО! Я не могу возвратить Полноту Собственной Реальности в Прошлом, ибо Это МЕСТО Моего Отца! Это - Высота Моих Родителей, Это Единственное, Чего Я не могу достичь НАПРЯМУЮ, СВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ СИЛОЙ! (т.е. Эфраимом) А Будущее, Которое Мне Подвластно, и Которое Я Могу Создать; Оно, каким-то Образом, Грозит (?) Моему Совершенству и Моей Собственной Высоте…
Угроза как-то Связана с Появлением «Другого Я». Этот «Другой Я» Будет Обречён на Вечное Страдание во Тьме Изгнания и Боли! И Подобный Вариант (ко всему прочему) ставит под Сомнение не только Персональное Совершенство Моего Света, но Совершенство Моих Родителей! То есть то, что – Никак, Никогда и Никем Не Может Быть Подвергнуто Сомнению! За Исключением Меня… Ибо, «Я – Есть»! Ибо Я - Единственный Творец Своего Бытия! И Отсюда – Масштаб Сомнения, со «Всеми Вытекающим Последствиями»!
Я Могу ПОЖЕЛАТЬ (Единственное Условие!) и - УСОМНИТЬСЯ! Очень Просто! Я Могу Усомниться в Чём, и в Ком угодно, по Поводу и без Оного! Таково Моё Высшее Первородное ПРАВО, безусловно, Входящее в полученный Мною Дар…
Господи, как Всё Это Сложно-то!
Мягко говоря… Кх-м. Да!
Вот бы, кто за Меня Решил «Наш Вопрос»! Тот же Красавец Дан… Нет, лучше - Йёдоо… Или - Эфраим. Вот - Идеальная Кандидатура! А то: ишь – «Гора Арарат до Потопа»! Разлёгся, понимаешь, в Тени и глазки строит. Это Тебе не кусты палить! Херувим – называется! Бык, Чистый Воды, Синеглазый Бык!
Кстати, тут просматривается ещё Один (и немаловажный) Штрих к Вопросу о Нашей Цели: Ко всему Вышеозначенному добавляется перспектива – Узнать; Что и Кто Я Такой! Знаю ли Я, Кто Такой Я – Человек Адеме? Кто Я Такое? И действительно, Кто? Опять Вопросы! Пора бы уже Получать Ответы.(для разнообразия) Получать… Да уж. Всё - Один к Одному! Неслабая, надо сказать, Перспективка…
Но Я - Адаме ле Ришон, Могу Ничего Этого Не Делать… Вновь и вновь Я обращаю Своё Внимание на Эту Данность, на Этот Упрямый и Стабилизирующий Факт! Я, действительно, Могу Навсегда Остаться в Моём Личном «Сейчас»! Ведь у Меня, «Сейчас» - полным полно других Важных и Интересных Дел! Между прочим, (Я Повторяю!) Я Помазанник и Творец Своего Мира! Я – Хозяин Эдена! Что Отсюда Следует?
Отсюда Следует… Следует – Отсюда? Ээ-э… А так ли уж важно Мне Вновь Увидеть Моих Родителей; Маму, Отца? (Вот, оказывается, что отсюда следует!) Ведь весь сыр-бор только потому, что у Меня Существует Лёгкое Сомнение, Некоторая Неясность, некая Неудовлетворённость «Текущим» Положением Моих Дел в Моём Эдене.
Деталь. Деталька. Мелкая Заноза. Всего навсего…
Напоминаю: Я Одним Мановением Могу Предать Забвению «подобную мелочь»… Но кажется… Похоже - ПОЭТОМУ, Мне ЧТО-ТО и Непонятно… И поэтому – Смутно Мне. И как-то… Как-то Неприятно, Удивительно. (И слова не подберёшь!) Кажется, вот-вот «обделаюсь» как в Первый Раз. Как в «Прошлом». Только на «Сей Раз» Всё Может Быть уже НАМНОГО СЕРЬЁЗНЕЙ. По «Взрослому»!
Так. Очень Интересно! И…что?
А то, что - У Родителей (наверное) - тоже Свои Дела! Своя – Жизнь! И Ничего Удивительного. И Поэтому… И…
Так. Стоп. Тут уже…Что-то не то… Да, да! Не То!
Здесь!
Стоп!
С Начала:
Прежде Всего: Где Это - «у Них?» Какие такие «Дела», если Все Дела, Это – Достижение Цели, Полнота Высшей Реальности? Другими Словами – Я! Какая такая - «Своя Жизнь», если ВСЯ Жизнь, опять таки, Это – Я. «Я – Персонально»! «Я – Сейчас» и «Я - Всегда»! И – Амэн!
Так. И что же?
- Но, так, ГДЕ тогда в Моём «Сейчас», Мои - Отец и Мать?
ИХ НЕТ. Нет и Всё!
А, если Нет «Другой Жизни» - выходит, что Они где-то… «НЕ В ЖИЗНИ»? ГДЕ-ТО - в «ДРУГОМ МЕСТЕ»? Может быть, Они в ТОЙ САМОЙ ТАИНСТВЕННОЙ СМЕРТИ? В «СВОЕЙ» СМЕРТИ?
И, Если Дан ПРАВ; если «ЖИЗНЬ» и «СМЕРТЬ» ЭДЕНА, ЭТО – ДВЕ СТОРОНЫ ОДНОГО И ТОГО ЖЕ ЯВЛЕНИЯ, то что, в Таком Случае, Это за «ДРУГОЕ МЕСТО» такое!?
ЧТО ЭТО ТАКОЕ? Что Это обозначает - ДЛЯ МЕНЯ?
Хорошо! Пусть так. Допустим! Ну и что? Ведь, в конце концов, Они Свободны, Делают, Что Хотят и Находятся, Где Хотят! И Если Захотят вернутся – Вернутся! Это - ИХ ДЕЛО! Они – Могут Всё и, просто - Играют в Свои Взрослые Игры…
Но Смерть… «Это Место». Да. Что такое Смерть?
Что Говорил Наш Мудрый Дан о Смерти?
«Невозможность Существования» Никогда! «Вторая» Смерть. «122-я» Смерть! Тьфу! «Нечто – ВНЕ Жизни и ВНЕ… Смерти. (?) «Совсем» Высшее Состояние Великого Океана? ЕГО ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ?!
ЕГО ЛЮБОВЬ…
ЕГО же! И пусть!
Замечательно! Какое Это имеет отношение к Высшей Жизни? К Родителям, ко Мне? Или, Это – ТОЖЕ ЖИЗНЬ? Очень странно… Запутанно. Сумерки какие-то! ЧТО-ТО – НАКАНУНЕ РАССВЕТА. За Мгновенье – «ДО СВЕТА»…
До - Жизни. Бытие. До – Бытия. ЧТО ТАКОЕ ЖИЗНЬ? ЧТО ТАКОЕ – МОЯ ЖИЗНЬ? Сама по Себе. «Отдельно – От». До и После…
Короче Говоря; Мои Родители Могут Всё и Существуют Всегда! А у Меня… У Меня? А у Меня, Скажем, – «Проблемы Роста». Ну вот, РОСТУ Я ТАК! Предположим, у Меня Прорезаются… Ээ-э… Крылья и Зубы? У Йёдоо и Дана Они Есть, а у Меня... А у Меня Их Нет? Это, у Хозяина-то Сада? Непорядок! Буквально – Обязаны Быть! К Слову; Рога и Копыта - тоже ПРИГОДЯТСЯ. А что до Пресловутой «Невозможности Существования», так ведь Это всего лишь МОИ СЛОВА! Это - ГИПОТЕЗА Дана, т.е. - ИГРА МОИХ СЛОВ! МОЯ ИГРА! МОЯ и… ОТЦА... И Всё! Просто, Я Не Знаю (ПОКА НЕ ХОЧУ ЗНАТЬ) что Такое Смерть, ибо Она Непредусмотрена для Меня Изначально! Именно Поэтому - Мама Ничего и не Говорила МНЕ о НЕЙ. Я Так Думаю… И Правильно: О Чём Говорить? Не о чем! Смерти НЕТ!
То есть, как это НЕТ?
Нет, и нет! Такая Ерунда! Смешно. (Может быть.) Может-то, – Может… Но (всё же) – Что за «Место» Такое?
Или же, (опять – двадцать пять!) Родители - НЕ МОГУТ «ВЫЙТИ» из Этой, «Своей», «ОСОБОЙ» Смерти?
Например; Выйти Из Моей (если Она была бы Предусмотрена) – сколько угодно! А из «Своей» – НЕ МОГУТ! Вдруг, Они на САМОМ ДЕЛЕ - УЖЕ НЕ СУЩЕСТВУЮТ? Вдруг Они, уже НИКАК Не Могут Вернутся из «СВОЕГО НЕСУЩЕСТВОВАНИЯ»? Да, Разумеется! Они - Очень Хотят! (Очень - Очень!) Но, увы - Не Могут! Но (Пропади Всё Пропадом!) - ПОЧЕМУ?
Потому что (Может Быть!) Они Передали Силу Своего Бессмертия Мне? Пусть Так! Дальше! Они Отдали Мне ВСЁ и… НАВСЕГДА УШЛИ. Дальше! И вот Теперь, (Быть может) ТОЛЬКО Я МОГУ Их Вернуть, потому что Я - «Бессмертен», «Всесилен» и «Есть Сейчас»? Да? Дальше! Дальше!
«Я Сейчас» - Их Единственный Шанс Вернуться… (Допустим!) Я - Их ЕДИНСТВЕННАЯ НАДЕЖДА! Но… Хочу ли Я Вернуть Им Трон?
ВОТ! СТОП! Вот Оно Что! ТРОН. ВЛАСТЬ! Их ВОЗВРАЩЕНИЕ - Означает ВОЗВРАЩЕНИЕ ТРОНА! ВОЗВРАЩАЯ ИХ В ЖИЗНЬ, Я НЕИЗБЕЖНО ТЕРЯЮ СВОЮ АБСОЛЮТНУЮ ВЛАСТЬ! А ЭТО - УЖЕ СЕРЬЁЗНАЯ ИГРА! ОБЩАЯ! Это что-то…
Что-то тут, вот… Да что – «ВОТ»? ЧТО – «СТОП»? ЭТО, Форменный Бред какой-то! Околесица!
СТОП! ДАЛЬШЕ!
Зачем Мне Нужно ВОСКРЕШЕНИЕ ИХ ВЛАСТИ над Собой? ЭТО – Ограничение - МЕНЯ! Умаление! А Зачем Нам Какие-то Ограничения? Сколько Раз Я РЕВЕЛ по ИХ МИЛОСТИ? А? Было? Было! Кому приятно Сидеть в Чулане? Пускай - в Относительно Удобном! Пускай, даже – «Во Имя» и «Во Благо», и «Не Корысти - Для…» Мне Лично, Было «Тогда» – Сосем Неприятно! ДО СЛЁЗ… То-то!
ВСЁ РАВНО - Бред. Я ГОВОРЮ: БРЕД, ЗНАЧИТ - БРЕД! Не – «То-то».
Дальше! Дальше!
(Он – Говорил:) Почему Мама Не рассказывала Мне о Смерти? Почему Она жалобно ПЛАКАЛА, когда Я Называл Её «ЭТИМ» Словом? А - Отец? Почему Смеялся Отец? КАК - ОН СМЕЯЛСЯ! Он Смеялся, как-то… «по Особенному». Словно бы - Неестественно и Напряжённо… Теперь Я ЭТОТ НЮАНС чрезвычайно Отчётливо Помню! Отец Смеялся, пытаясь Скрыть Свою Тревогу! О Себе? О Маме? Обо Мне?
Бред. Вздор! Хватит! ДОВОЛЬНО!
Что же Мне Теперь Сказать? Куда - Распространяться? Мд-а…
А, вот, Дан, у Нас, Оказывается, - МЕТАФИЗИК! Вот, как «пить дать»! Эк, Его, Чернокрылого – Занесло! Снесло Его... Однако Стоит Поверить, если нельзя Проверить. Нельзя, или… можно? Как?
ВСПОМНИТЬ…
Вспомнить Прошлое, Построив Будущее. Будущее - для СВОИХ НЕСУЩЕСТВУЮЩИХ РОДИТЕЛЕЙ!
И… для себя.
У Меня какой-то неприятный Привкус от Этих Размышлений! Вкус Пепла… Как-то Это ВСЁ Выходит у Меня (иногда) Скользко… И, не ПЛОХО даже, а как-то… мелковато, да «подловато-вкрадчиво». В Некоторых Местах… За то, какие Интересные Слова! Сколько Новых Понятий и Выражений! И ОТКУДА – ЧТО БЕРЁТСЯ! Этакое - «САМОМНОЮРОДНОЕ»? Или… «Не само»? Вот и Светило уже - Садится. Вечер.
Что Делать-то? Не Знаю. Но Знаю, что Делать «Что-то» Необходимо. Надо ВЫБИРАТЬ.
Всего лишь ОДИН РАЗ! Пустяк. Надо, ЧТО-ТО - Вспомнить…
Стоит ли, Адаме?

- Ну, ещё - Вопросы! Пожелания? – свирепо Заорал Я на Весь Сад, выходя из Своего Сумеречного, Зыбкого Состояния.
Дан Блеснул Голубой Вспышкой, Открывая Свои Сияющие Глаза и Расправляя Огромные Крылья. Эфраим, конечно, Отреагировал в Своём Стиле, во Всей Красоте Своего Простодушия: Хорошо, мол, (заявил Он, зевая) что Ничего Ломать не надо, ибо, Что Именно Сломается, – не вполне ясно, а между тем, РОГА - Вещь Не Казённая!
Йёдоо ничего не Сказал, но лишь Величественно Возлежал у Подножья Горы, задумчиво щурясь на Вечернее Солнце.
Да, Орёл, конечно, Выдал Нам - по «Первое Число». Себе, впрочем, тоже. На то Он и Орёл. Интеллектуал. И при Этом, (что характерно) – Сначала, вроде бы - Всё Прояснилось, но потом - Сделалось Ещё Непонятней. И Светило от Этого Меркнет… Даже противно!
Мои Смутные Непривычно-Неприятные Раздумья почему-то не исчезали. Это и было – Противно. Это БЫЛО – ПРОТИВ МЕНЯ. И Меня Это Беспокоило. Что толку было валить на Дана! Орла Это Беспокоило, очевидно, – в Первую Очередь. Похоже, и Другие Мои Животные - так же Были Напряжены; слишком уж демонстративно изображали Они Царственную Ленивую Рассеянность. (Типа: А не пора ли Нам, Господа - Поужинать, и вообще…)
Я Решил (пока суть да дело) Зачислить Некоторые Нюансы Нашей Ситуации в Свою «Первую Группу». Как и в прошлые разы, получалось, что Начинаю Я с «Третьей Группы». А «Третья Группа» Начиналась… Я Почувствовал, что - Беспросветно Путаюсь… Это Было Плохо, Это никуда не годилось… А Моя Компания Никак на Это Не Откликалась. Вроде бы. Пока что… Я Разозлился. Разговор был Явно Не Подытожен. И Мой Сад Вокруг Был Согласен. Где-то в Своей Глубине, Я Осознавал, что Этот Разговор Не Будет Подытожен НИКОГДА. Тем не менее, было Необходимо Резюмировать хотя бы в НЕПОЛНОЙ, промежуточной Форме. Ибо Существовал «Наш Вопрос». То есть – Я Сам! И Я - Собрался с Силами. (Эфраим тут же Встрепенулся и бодро Вылез из Тени. Дан Насупился и, наоборот - демонстративно Сложил Крылья. Лев Встал и Смотрел на Меня с Поощрительным, Отеческим Выражением на Солнечной Морде.) И Я, стиснув зубы - Продолжил Тему, адресуясь, прежде всего к Дану, Давая Ему Понять, что Хочет Он Того или Нет, но придётся Ему опять Лететь. Параллельно, Я Внимательно Следил - как Ведёт Себя Сад вокруг Нас. Свои Рассуждения Я Развивал Вокруг Феномена Горизонтов Эдена. Это Были ОБЩИЕ Размышления о Взаимоотношениях «Центра» и «Окружности»: Что, например, Есть - Центр Сада? Что Есть – Окружающая, Ограничивающая Его Черта и Что Есть из Них (между Ними) – Площадь? И вообще, Что Есть - Что в Этой Схеме? При Этом Я категорически Потребовал в Обязательном Порядке Высказываться Каждого, и в развёрнутом Виде. Сначала Тема не клеилась. Вообще. Я Настаивал. Через некоторое Время Дан - Сдался. Гневно Сверкая Голубыми Холодными Очами, Он всё же Поднялся в Воздух. Йёдоо и Эфраим Заняли Свои Места «одесную и ошую» от Меня. Наш Разговор Стал Удалять Нас от Подножья Горы к Перифериям. .(В Начале Я уже упоминал об Этом.) Чтобы Проникнуть в Суть Вопроса Мы Сошли, и Мы отправились прямиком к Горизонту. Шли Мы Очень Долго, Раскручиваясь Кольцами Спирали. Сад Двигался Нам Навстречу. Движение Завораживало Нас. Но Мы так и ни до чего не Дошли. Движение было – ОБМАНЧИВО. В Пути Мы Совершенно Забыли предыдущую Беседу, вернее Причину - из Которой, в принципе, и Проистекало Наше Движение. Вернее, Мы Забыли «Наш Вопрос» в Рамках предыдущей Беседы. Мы слишком Увлеклись Деталями, Придавая Им Форму Коротких Ослепительных Спектральных Вспышек, Затмевающих Вечернее Светило. Это, и в правду, Было Очень Красиво. Это Было Уникально. Мы Тогда Долго Спорили о том, что Считать в Саду - Центром, а что - Краем, и Что с Чего Начинается. И Я Перестал Следить за Пространством Сада… Мы Говорили наперебой, Мы Острили, жонглируя Словами и Определениями… Мы Были Почти Готовы Сформулировать Закон и Приступить к Работе по Его Реализации… Но Мы ещё Спорили, потому что Заноза в Моём Сердце Притупилась, но… Не Исчезла… И Мы – как Очарованные, Спорили бы, наверное, – Вечно, если бы не Наш Орёл. (Не Зря Я Заставил Его набрать Свою Высоту) Так вот, Мудрый Дан Сказал Нам, что Не Видит Дома. Не Зрит!
Дом, в Самом Деле - ИСЧЕЗ. Теперь, Исчез Сам Дом! Осталось лишь Холодное Чистое Озеро…След Моего Удара. Рана на Сердце…
Мы Были Ошеломлены. Мы Содрогнулись! Мы Никак Не Предполагали Такого, так как Сосредоточились в Среде Отражений, но Не На ЗЕМЛЕ Эдема. Мы Совершенно Упустили ЕЁ из Виду. Но Свет Солнца Ещё Не Уходил, и Мы Молчали.
«Наш Вопрос» Пребывал в Том же Месте, и таким Образом Напоминал Нам о Себе. Но теперь «Там» Было Только Его - МЕСТО. Эдем Среагировал и Невозмутимо Ждал Наших Дальнейших Действий.
И Мы Начали Своё Движение Вспять:
Красный Шар Света Опускался, увлекая за Собой Весь Сад. Он Был Должен уже давно Уступить Место Нижнему Серебряному Блику, но всё ещё Медлил…
Вскоре Мы Остановились. Мы Изменили Своё Состояние и Смотрели, Теперь на Него как бы в Оцепенении, словно Ожидали какого-то Сигнала, что Позволил бы Нам окончательно Остановить Закат и Отправить Светило Назад – Наверх, в Зенит. И Свет Медлил, Заливая Наше Пространство Своей Красной Гаммой: от нежных, бледно-розовых, до густо-вишнёвых, почти фиолетово-чёрных оттенков. Теперь Мы Стояли в Нём, как на Краю Бездонной Пропасти, Спиной к Спине. Каждый из Нас Смотрел в Свою Сторону и Видел Свою Реку, уходящую Вниз, В Тёмную Пустоту. Мы Молча Ждали, Прислушиваясь к Звукам, Поднимавшимся из Нашей Бездны. Звуки Были, суть - холодные Ветры, Сливающиеся напротив Нас (на уровне Лица) в Один Могучий Морозный Поток, Который Мешал Нам Сойти Вниз в Бездну. Мы Колебались, Думая Каждый о Своём. Мы Скрылись Друг от Друга в Собственных Мыслях и Не Видели Своих Лиц. Мы Застыли как Ледяные Идолы. И ТАК БЫЛО ОЧЕНЬ ДОЛГО… Эден Замерзал. Казалось – ещё Немного, и Мы получим ОТВЕТ. Но вот, Холодный Шум, вдруг резко Усилился: Он Устремился Среди Нас, Наверх - Пытаясь Развернуть Нас к Нам - Лицами. Ледяной Гул Охватил Красный Шар Света и Быстро Повлёк Его Вниз, в Пропасть. Я Сделал Шаг Назад от Её Края - в более Светлое Место, и вслед за Мной Шагнул Эфраим. (Поток Ветра тут же стал Тише и Теплее.) Я внезапно Увидел Белизну Быка Сзади. Она Занимала Всё Поле Моего Зрения, уходя Двумя Белоснежными Сверкающими Вершинами Рогов в Надир. Дан Оказался За Моей Спиной, и Я Мог Его только Слышать. Лев Йёдоо Остался по Правую Руку, с Боку, Показывая Мне Себя – в Профиль и только На Половину.
И Бездна Закрылась…
И Красный Шар Света, наконец - Угас.

Он – Говорил:
Тогда, Это Было - Впервые… Мы Поссорились.
Мы ещё раз Изменили Себя. Мы Двигались Вновь! Мы Разошлись в Разные Стороны - как в Первую Ночь. Но теперь, не было Дома. Мы Распространялись – Бросками, всё Наращивая и Наращивая Темп Своего Движения. Мы Решили Искать Его, Каждый – по-Своему. (Мы всё ещё Спорили!) В Этом Споре - Мы Потеряли Дом. Споря, и Рассуждая о Собственной Исключительности, Мы Потеряли Друг - Друга. И Мы Потерялись в Безграничности Нашей Памяти, и Мы более Ничего Не Ждали. Мы УХОДИЛИ из САДА.
Он – Говорил:
«И шли Они, каждый в ту сторону, которая пред Лицем Его; куда Дух хотел идти, туда и шли; во время шествия Своего не оборачивались – Огонь ходил между Животными, и сияние от огня…»
И Солнце Ушло.
И Наступила Вторая Ночь.

*****

Геометрия Тени
гл. 4

«Вид колёс и устроение их - как вид топаза, и подобие у всех четырёх – одно; и по виду их и по устроению их казалось, будто колесо находилось в колесе. А ободья их – высоки и страшны были они; ободья их у всех четырёх вокруг полны были глаз. Куда дух хотел идти, туда шли и они; куда бы ни пошёл дух, колёса поднимались наравне с ним, ибо дух животных был в колёсах»
Книга пророка Ихэзкиеэль 1. 16.18.20

«Десять сфирот сокрытия – размер их десять – таков, что нет им конца. Бездна Начала и бездна Конца, бездна Добра и бездна Зла, бездна Высоты и бездна Падения. Бездна Востока и бездна Запада, бездна Севера и бездна Юга, – и Единый Хозяин их, Творец, Верный Царь, Правящий всеми с Отделённого места Своего, вечно»
Царь верный, управляет всем из места святого Своего вечно. Один над тремя и трое над семью, семь над двенадцатью, все связаны плотно друг с другом»
«И в мире как на троне: круговорот года – царь в государстве, сердце в душе - царь на войне»
Книга Сефер Йецира. части 1.10. Мишны 1,3,5.
(1948-2123г от сотворения мира)

«Он приказал записать их для Себя, и читать Ему утром и вечером»
Различение. Сура 25. 5.

Бродя в Серебряном Сиянии Нижнего Светила, Я Продолжал Размышлять о различных аспектах Связи между Всеми Явлениями в Моём Саду. Я Ощущал Потребность Упорядочить ИГРУ. Сначала Мои Мысли Путались, Я никак Не Мог Придать Их Потоку Нужную Структуру и Направление. (Так - как Я Полагал Нужным!) Эта Река Двигалась, в общем, Сама по Себе, в некоем, Одной Ей Интересном, Направлении. Чтобы как-то Оформить, Конкретизировать Свои Ощущения по Этому Поводу, и для того, что бы Увидеть Их как элемент Общей «Мозаики», Я Вошёл в Неё с Правого Берега и довольно Долго Плыл в Её Среде – по Течению, Решив Не Противопоставлять Ей Свою Волю. Вода Была Тёплой, Умиротворённой. Я Плыл - По Течению, стараясь ни о Чём не Думать, не Провоцировать Другой Связи со Своей Стороны, а Ощущать Только Силу Общего Движения, Краями Зрения Фиксируя Происходящее Вокруг. Пространство Реки Излучало Тихий Высокий Звон. Я Попытался Соединить Себя с Этим Звоном и Зазвенел Вместе с Ним. Мелодия Стала Более Насыщеной и Плавной. Она Вызвала Тонкий Луч Света, и Он Приблизил Ночное Светило к Моим Зрачкам. Я Подумал что, Мы, видимо Неоправданно Усложнили «Наш Вопрос». Всему Виной Был Мой Юный Неуклюжий Максимализм и Отсутствие Опыта. ИГРА Эдема только Казалась Мне Сложной и Противоречивой. Наш Высокий Звон Объяснил Мне, что Совершенство Жизни - Это Очень Простая Вещь. Надо Было Просто Двигаться Как – ОДИН ПОТОК. В ОДНОМ НАПРАВЛЕНИИ. И Всё… И Всё!
На Какое-то Время Я ИСЧЕЗ. Осталось только Необратимое Течение Воды. И Вода Увидела Далеко Впереди Великий Океан. Она Увидела Своего ОТЦА. Тепло стало Радостным Текучим Огнём, который Рванулся Вперёд. Звон Сменился Детским Криком, и Океан… ОБЕРНУЛСЯ. В тоже Мгновенья Поток ОСТАНОВИЛСЯ. Я Появился Вновь. Что-то Властно Затормозило Меня. Огонь Угас, Превращаясь в Воду. Я Почувствовал Себя Инородным Свойством в Её Течении. Точнее – Встречным Течением. Звон Стал Дребезжащим и нарочито Грубым. И изменил Направление… Я Плыл и Плыл Назад по Середине Реки сильными гребками. Вода Стала Остывать, Сопротивляясь Температуре Моего Тела. Ландшафт Далёких Берегов менялся очень медленно. Откровенно Говоря, Он вообще Не Менялся. Я фактически Стоял на Одном Месте. И Стоял Я на Большой Высоте, как на Вершине Чего-то или Кого-то ЖИВОГО, Одушевлённого. Вода Светилась тёмно-изумрудным Цветом, Пронизанным редкими Алыми Нитями, и вскоре Превратилась в Плотный Ветер, Окружающий Меня и Противостоящий Мне со Всех Сторон. Мои Ощущения постепенно Приобрели всё более чёткую Полярность, Растягивающую Меня внутри Себя в Светящуюся Линию. Её Свечение было тускло-красным, испещренным более яркими Образованиями Сферической Формы. Впечатление было неявным, ускользающим, но Я всё же Осознавал Его. Я Видел Самого Себя Бесконечной Нитью с Пульсирующими Жемчужинами по Всей длине, Висящей посреди Зелёной Водной Среды, которая одновременно являлась - Воздушным Потоком. В отличии от Ландшафта - Цвет Потока постоянно и радикально Менялся. Зелёное и Алое бледнело, уступая Место нежно Голубому. Голубое, в Свою Очередь, превращалось в молочно Белое, но и Оно Растворялось, Таяло, становясь Абсолютно Прозрачным. И Берега на периферии Моего Зрения всё-таки - Исчезали. Всё-таки Я Плыл! Я Заметил, что Все Эти Метаморфозы сопровождаются разнообразными Звуками. Звуки были Простые, Перетекающие Один в Другого синхронно с Перетеканием Цветов. На невидимых Границах, по мере Перетекания и Перемешивания, Они Давали оттяжку, как бы Замедлялись, Приостанавливаясь и Наливаясь густыми Тяжкими Гулами. Я Был, прямо в Их Центре, как бы Среди глухо Рокочущей и Невнятно Скандирующей Неведомое Устрашающее Слово, Невидимой Толпы Человеческих Существ. Всё Пространство Пронизывала Видимая, почти Хаотическая Вибрация Моей Нити, имея Своим Центром - Середину Моего Тела. Этот Центр был Подвижен. Он то Уходил во Мне в Пах, (в Моём Поле Зрения часть удалённых от Моего Лица «жемчужин» Становилась интенсивно-рубиновыми) то Поднимался к Диафрагме. (От Этого - другая часть Неподвижных «Бусин» Вспыхивала золотисто-белым) Тогда Я Чуял непонятный Запах. Эта Живая Среда, Вызывала во Мне, попеременно - то Сильную Боль, то Невыразимое Наслаждение. Боль была - от Удушья. (Мои Жемчужины Вибрировали Фиолетовым!) Когда Фокус Вибраций Поднимался к Лёгким, Я – Начинал Задыхаться. Я Хотел Разорвать Нить, чтобы Вздохнуть. Но Нить Была очень Прочной и Не Поддавалась! И Мои дрожащие «Жемчужины» Смотрели на Меня Круглыми Глазами Оживших Птиц-Стражей Зелёного Полога. Когда Фокус Нашего Вибрирующего Взгляда Сползал В Низ Живота, Я готов был Рычать от Наслаждения. Эта Сладость Была – Солёной и очень Горячей… Но затем Её Вкус Становился Отвратительным, Невыносимо Горьким… Удушье Возвращалось, Выворачивая Меня наизнанку.
Но По мере Роста Нового Цвета; Звуки, Запахи и Вкусы - Становились Тоньше и Нежнее. Вибрация становилась Целеустремлённой, Упорядоченной, и Маятник Памяти Приостанавливался чуть ниже Моих Глаз, и тогда Я Был в Состоянии Сделать Очередной Вдох…
Когда нежно-голубая Среда вокруг Меня Усложнилась в Нечто Аквамариновое, Сопровождающий Её Звук и Вкус - Выделили в Себе Две Отдельных Ноты – Повыше и Пониже. Это Были Голоса. Они Скрыли в Себе Гул незримой скандирующей Топы. Голоса Образовывали Меня и Мой Мир Окрест. Эти Голоса Привели с Собой Эхо и Новый Вкус… Вкус Молока. Голоса Приблизились и Стали Очень Знакомы. Они - Пели. Сначала Они Были вне Меня, Где-то Далеко, ибо были Средой Вокруг Моей Бесконечной Нити.. Потом Они Вошли в Моё Тело; Низкий - через Темя, Высокий - через Пальцы Ног – в Пах. Голоса Были Детские… Теперь Они Тихо Пели во Мне и Вокруг Меня, где-то на пороге Восприятия Слуха:

…АВИР – ХАСАД.
ле ЛЕВ - КАДМОН
ВЕРНИ МЕНЯ! ВЕРНИ МНЕ ТРОН!
АДАМ – АЛЕФ.
БЕТ, Г. МЕЛ, ДАЛ ле.
ОБОРОТИСЬ К МОЕЙ ЗЕМЛЕ!
ДАЛЕТ – АДАМ. ХАВА – ДАЛ ле.
ДАЛ ле – ХАВА – ДАЛЕТ.

Не знаю, почему Я сразу не Узнал Свою Любимую Вечернюю Считалку, под которую некогда засыпал, Укрытый расписным Пологом! Может быть потому, что Мама и Папа редко Пели её Вдвоём. Может быть потому, что Вокруг не было Ничего Соответствующего той Считалке, что Могло бы Помочь Узнаванию: Не было Высоких Надёжных Стенок Моей Кроватки, не было фальшивых Птиц… Не Было скользящих Бликов Света и лёгких прозрачные Ладоней Ветра, которыми Мама Гладила Меня по Голове. Лишь - Тихое Пение Двух Голосов…
Так или иначе, но Я Вспомнил Детскую Считалку не сразу…. Да, и Припомнил Я Её только - наполовину. Другая часть была - разрозненным Набором Неведомых Слов, чей Смысл Мне был Совершенно Непонятен! (Много позже Я Узнал, что Родители Пели, Каждый - на Своём Языке, и - о Своём, Создавая во Мне Полюса «Своей Памяти». Они Использовали для Пения Личные Слова, Исключающие Друг Друга. И потому Одна из Частей Колыбельной Была от Меня Скрыта и Непонятна.
Но Сейчас… Сейчас Они Были - ВМЕСТЕ. Сейчас Они Слились в .Один чуть слышный ГОЛОС…
Напряженно Вслушиваясь в Их Пение, Я Постепенно Стал Чувствовать, что Плыву - не в Горизонтальной Плоскости, а - по Вертикали, куда-то – В Верх. Это Было Незнакомым и Тревожно Странным Ощущением, и Я Решил Его Запомнить. Оно Показалось Мне Очень Важным, и Я Закрыл Глаза, чтобы Сосредоточится, и Попытаться Осознать, Почему Это так Важно. Осознания Не Появилось, но, снова Открыв Глаза, Я Увидел, что Действительно Плыву Вверх, и недалеко (!) от Берега. Возможно, Это Был Остров. Справа, на Берегу - на Черте Горизонтов; Стояли Невероятно Мрачные, Исполинские и Неизвестные горные Хребты, парящие Своими Мёртвыми Вершинами в Рассеянном Пепельном Свете Второй Ночи. Я Никогда Прежде Не Видел и даже в Бреду Не Мог Представить ТАКИЕ РАЗМЕРЫ и ТАКУЮ НЕПОДВИЖНОСТЬ. Я Подумал, что Они подходящие МЕСТО ОБИТАНИЯ ЦЕЛИ Великого Океана. Подавив Трепет, Я Поспешно Увёл от Них Взгляд, и, Обернувшись, Увидел Далеко Внизу Свою Горизонтальную Реку, по Которой Я когда-то Плыл. Гигантское Гладкое Зеркало Потока Уходило В Низ, и Пересекалось с Горизонтальным Течением. Эта Картина Бесконечно Повторялась во Всех Моих Жемчужинах, напоминая Зародыши в Икринках, Нанизанных на Мою Бесконечную Вибрирующую Нить.
А Голоса Не Смолкали…
Голоса - Плели Мою Нить, Превращая Её в - Мягкую Светлую Ткань. Я Тёк в Её Теле - Сияющим Янтарным Зайчиком, то, Наполняя Собой, то, Опустошая Бесчисленные Сферы Своих Бесконечных Жизней. Голоса Пели, и постепенно - Я Стал Явно Ощущать Чей-то Пристальный Внимательный Взгляд. То Не Было Молчаливым Взором Колыбельных Птиц. Я Скользил Всё Быстрее, Пытаясь Вспомнить и Понять, Кому бы Мог Принадлежать Такой Взгляд. Я почему-то Ощущал, что Он некогда Был в Месте со Мной, в Моей Колыбели и Был Похож - на Душистое Масло. Так Я Воспринимал Его под Своим Расписным Пологом. Я Всегда Ощущал Его, когда Мама и Отец Рассказывали Мне о Саде. Тогда ОН БЫЛ ДВОЙНОЙ. Удвоенный. Удвоенный, как будто – Ласково Ироничный. Но Сейчас Взгляд Был – Множественным и Изучающим. Это Был, несомненно - Взгляд СИЛЫ. Но какой-то Особенной Силы, Большей, чем Сила Эфраима. Правильнее Сказать – «Качественно ДРУГОЙ». Он Влиял На Моё Движение, на Восприятие и Частоту Дыхания. Далее Я внезапно Заметил, что На Меня Смотрит Бесчисленное Количество Глаз. Разных. (Ни Одного Одинакового…) Эти Глаза Были Везде… Они Заполняли Всё Моё Жизненное Пространство. Я Превратился в Эпицентр Этого Невыразимого, Всевидящего, Внимательного Зрения. Моя Скорость Увеличилась И Возросла на столько, что Я Теперь Сделался Неподвижен, а Многоглазый Оценивающий Взгляд Стремительно Нёсся Внутрь Меня, Насквозь – куда-то Наружу! Бесконечные Глаза Управляли Своим Движением. При Этом - Взгляд ещё и Вращался, Наполняя Меня Непривычным и Неизвестным Светом. И Этот Свет Стал… Причинять Мне Боль… Мне Показалось, Что Острые Белые Рога Эфраима Пронзают Мне Сердце - Навылет, проталкивая Смутную Боль Мне за Спину. Эта Боль, вначале Глухая, Тупая – постепенно Росла, Становясь, всё Острее и Острей. Один Её Светящийся Рог Был Ледяной, Другой – Раскалённый до БЕЛА. Обе Полярные Боли Стремительно Вращались Внутри Меня и где-то За Моей Спиной. Я Повернул Голову, и Краями Зрения Нащупал, Что Всё Пространство За Мной Занимают – КРЫЛЬЯ. МОИ КРЫЛЬЯ! И Эти Крылья Росли Вместе с Болью. Свет Становился Сильнее, Он Отменял Все Мои Границы, Он УБИВАЛ МЕНЯ! Я Пронзительно и Гневно Закричал, Окружённый Движущимися в Мою Бесконечность Сонмом Внимательных Глаз. Мой Крик Сдвинул Ось Бесцеремонного Взгляда и Это разом замедлило Рост Крылатой Боли. Но Глаза Продолжали Смотреть… Среди Них Я Заметил Глаза Моих Драгоценных Животных. Потом Я Увидел Свои Глаза… Я Отчаянно Взмахнул Крыльями, Пытаясь Избежать Их… Всё Замерло и Повисло В Тишине и Неподвижности. Так Было какое-то Время. Потом Я с усилием Закрыл Свои Глаза, и Только Тогда Понял, что Вижу ВИДЯЩЕГО. Передо Мной Парило Самое Таинственное и Непостижимое СУЩЕСТВО ЭДЕМА, Это Был Орфаним,от.

( внезапный обрыв воспоминаний)